Глаз тигра. Не буди дьявола

– Подожди меня, не умирай. Я уйду с тобой, дорогой мой. Подожди немножко.

Но он снова погрузился в беспамятство. Тихонько напевая, Роза гладила его щеки. На губах ее играла радостная улыбка, она с нетерпением ждала той минуты, когда стрелка часового механизма подкрадется к высшей точке циферблата.

83

Размещением подрывных зарядов лично руководил капитан Артур Джойс. Должно быть, на душе у Джойса теперь было примерно то же, что когда-то давным-давно было у другого человека, того, кто выслушал данное ему из горящего куста повеление и понял, что должен это повеление выполнить[56].

Заряды были небольшие, но, уложенные в двенадцати местах возле голой обшивки, они наверняка пробьют корпус крейсера «Ренонс». Водонепроницаемая переборка, через которую должна хлынуть вода, была уже вскрыта. Склады боеприпасов в трюмах во избежание взрыва были уже затоплены. Топки притушены, в котлах оставили давление, достаточное лишь для того, чтобы вывести корабль в свой последний поход в один из рукавов дельты реки Руфиджи.

С крейсера сняли почти всю команду. На борту осталось только двенадцать человек, которые и поведут корабль в последний путь. Остальных отправили на борт «Пегаса».

В планах Джойса было попытаться прорвать заграждение из бревен, провести крейсер через минное заграждение и затопить его выше по течению, там, где две протоки сливались в один широкий рукав.

Если получится, как он задумал, то он потеряет только один корабль, зато выход в море для «Блюхера» будет надежно перекрыт.

Если же «Ренонс» подорвется на минах и пойдет ко дну, так и не добравшись до места слияния двух проток, Армстронгу придется затопить и «Пегас». Капитан Джойс, сгорбившись, сидел в складном брезентовом кресле, оглядывая береговую линию, зеленую линию Африки, ярко залитую золотистыми лучами утреннего солнца.

«Ренонс», придерживаясь дистанции в пять миль, шел параллельно берегу. Позади, словно плакальщик на похоронах, тащился «Пегас».

– Сейчас на часах шесть сорок пять, сэр, – доложил вахтенный офицер.

– Очень хорошо, – отозвался Джойс и встал.

До этой минуты он еще надеялся на лучший исход. Теперь назад дороги нет, «Ренонс» должен погибнуть.

– Сигнальщику, – спокойно проговорил он, – передать на «Пегас»: «Действуем по плану А».

Это означало, что крейсер «Ренонс» входит в протоку дельты.

– Держаться поблизости, чтобы подобрать всех, кто успеет спастись.

– На «Пегасе» приказ принят, сэр.

Джойс был рад, что Армстронг не ответил чем-нибудь идиотским, типа «Желаю удачи». Послал короткий сигнал подтверждения – большего тут не требовалось.

– Ну, господин штурман, – сказал он, – теперь ваша работа.

84

Утро выдалось прекрасное, море сверкало, как стеклышко. Но капитану конвойного эсминца такая погода была не по нутру, он готов был отдать годовую выслугу лет за одну лишь неделю тумана и дождя.

Его корабль разорвал линию транспортных судов, чтобы сделать выговор капитану парохода в конце походного строя за то, что тот не держит положенной дистанции. Капитан эсминца бросил взгляд на горизонт с западной стороны. Видимость была идеальной, германский наблюдатель на мачте смог бы легко заметить конвой из широких, неповоротливых транспортных кораблей на расстоянии до тридцати миль.

Двенадцать транспортов, пятнадцать тысяч человек – а ведь где-то поблизости мог рыскать немецкий крейсер «Блюхер». В любой момент можно ждать, что он стремительно выскочит из-за горизонта со своими дальнобойными пушками девятидюймового калибра. Одна эта мысль бросала его в дрожь. Он вскочил с кресла, подошел к левому поручню мостика и всмотрелся в конвой кораблей. Совсем близко, почти наравне с ними, пыхтел транспортный пароход. На кормовой части палубы там играли в крикет. На его глазах опаленный до бронзы гигант, одетый в одни короткие штаны цвета хаки – форма Южно-Африканской Республики, – взмахнул битой, и капитан ясно услышал щелчок удара о мяч. Мяч взвился в воздух и с едва заметным всплеском упал в море.

– Ого, хороший удар, сэр! – похлопал в ладоши стоящий рядом с капитаном лейтенант.

– Здесь вам не палата лордов, мистер Паркинсон, – проворчал капитан эсминца. – Если вам больше нечего делать, я подыщу вам занятие.

Уязвленный лейтенант удалился, а капитан бросил взгляд вдоль вереницы кораблей.

– О господи, быть того не может! – простонал он.

«Номер третий» снова пустил из трубы дым. С того времени как они покинули порт Дурбана, этот «номер третий» периодически изображал из себя идиотское извержение Везувия. Настоящий подарок для мачтового наблюдателя «Блюхера».

Он взял мегафон, приготовился, когда они догонят проказника, проорать что-нибудь едкое, устроить капитану выволочку.

– Я им что, мальчик, что ли? Устроили тут мне детский сад! С ума с ними можно сойти.

Они поравнялись с «номером третьим», и капитан поднес мегафон к губам.

Пехотинцы, выстроившиеся вдоль поручней транспорта, приветствовали его красноречие громким смехом и криками.

– Вот идиоты! Посмотрим, как они станут веселиться, когда сюда явится «Блюхер». Если прорвется…

85