Глазами надзирателя. Внутри самой суровой тюрьмы мира

– У нас в «Манчестере» еще ни один офицер не травил другого, – сказал он. – Все начальники говорят об этом.

Я спросил, что сделал бы он на моем месте – просто притворился бы, что ничего не заметил?

– Ну, ты же знаешь ответ.

В конце концов на слушании мне не задали вопросов, которые должны были бы задать, так что врать не пришлось. Стал бы я лгать? Я не знаю. Клайд получил предупреждение и был переведен из крыла, подальше от Бонни. Но персонал Стрэнджуэйс тем не менее все еще избегал меня. Нобби Нобблер и его приятель отправились разбираться с этим, обходя тюрьму и разговаривая с людьми.

Если вы тюремный офицер, то можете быть лентяем, грязнулей, постоянно напрашиваться на неприятности, но если не сделаете что-то очень-очень глупое, например, не обидите нескольких человек в социальных сетях, вы не уйдете: это работа на всю жизнь. Мальчик-гонщик был еще одним офицером, с которым было не все в порядке. Он недолго пробыл в Стрэнджуэйс: однажды его заметили в Престоне, когда он пытался произвести впечатление на дам, надев униформу, эполеты и цепочку для ключей, – ну конечно, он был пьян. Мало того, он демонстрировал им технику контроля и сдерживания прямо на полу паба! Он всегда был либо по уши в проблемах, либо на грани.

В августе 2007 года тюрьма «Манчестер» присоединилась к национальному дню протестов по поводу изменения заработной платы и управления. Меня там не было, у меня был выходной, но, когда я утром включил новости, на экране увидел своих друзей. Трактор Хелен и другие ребята из профсоюза поговорили с сотрудниками, и те согласились в массовом порядке присоединиться к своим товарищам, протестующим по всей стране. Многие гражданские сотрудники и некоторые офицеры, которые не были членами Профессионального профсоюза работников тюрем, остались на месте. Когда люди приходили на поздние смены, они видели своих коллег, протестующих на улице у входа. Я был членом профсоюза, и если бы я работал, то был бы с ними. Из того, что мне сказали, я слышал только дружеское подшучивание, ничего слишком неприятного.

Мальчик-гонщик состоял в Профессиональном профсоюзе работников тюрем, но все равно не пошел. Одного офицера позже прозвали Дьяволом за то, что он спросил его почему. Его ответ был примерно таким: «Я не собираюсь терять деньги здесь, с вами, дебилами».

На следующий день я был на смене, и он тоже – изгой.

– Все в порядке, парень? – спросил я.

Ничего. Полный игнор. Он игнорировал и некоторых других ребят. Через пару дней управляющий начал вызывать нас по одному. Все охренели: Мальчик-гонщик составил список. Настала моя очередь.

– Мистер Сэмворт, мы снова встретились. – Кривая улыбка. – Что вы кричали Мальчику-гонщику на пикете?

– Это вы мне скажите, – сказал я, решив немного пошутить.

– Он говорит, что вы назвали его… Давайте посмотрим… «гребаным паршивцем».

– Неужели? Сколько раз?

– Давайте-ка прекратите уже валять дурака, чему вы улыбаетесь?

– Я скажу вам, чему я улыбаюсь, шеф. Я был дома. Я даже не знал, что они были на протестах, пока не увидел их в новостях. У меня был выходной.

Такой была моя первая стычка с Мальчиком-гонщиком. А потом я стал его наставником!

Первая смена. Он отошел в восемь часов, зов природы, так сказал этот парень.

Девять часов – его все еще не было.

– А где он?

Никто не знал.

В десять я вывел своих подопечных на прогулку, остальных запер, все еще в одиночестве. В одиннадцать все мотались туда-сюда, в половине двенадцатого раздавали обед, все как обычно. Наконец он подошел ко мне.

– Где ты был, придурок?

Ну конечно, что он мог еще сказать: «Я не позволю тебе так со мной разговаривать».

Поэтому я пригрозил вытащить его на улицу и отлупить там. Он свалил домой, и вы уже догадываетесь, что было дальше? А вот и нет. На этот раз я решил действовать первым, рассказав начальству, как он ушел посрать на четыре часа.

– Мы проверили все крыло, чтобы убедиться, что его не держат в заложниках, – сказал я.

Мы расспросили коллег. Выяснилось, что он провел приятное утро с друзьями в крыле G. Вскоре после этой истории из крыла K его перевели. Чуть позже он снова заварил кашу – разглагольствовал в социальных сетях после какого-то глобального террористического зверства. Я уверен, что вы можете себе представить, что он там понаписал. Он быстро удалил ту запись, но было поздно; он пошел к начальнику тюрьмы и типа извинился.

Мальчик-гонщик любил водить – он был из тех, кто въезжает на мокрую тюремную стоянку на BMW, выжимает газ, трижды крутится и с ревом мчится на красный свет, как он сделал однажды вечером, когда я был там. Чуть не задел три машины. В другой раз ночью он был снят на видео, мчащийся по А580, Ист-Ланкс-роуд, как ее называют местные. Он утверждал, что думал, что кто-то сидит у него на хвосте и собирается застрелить его. Копы просмотрели записи камер видеонаблюдения – города теперь отлично укомплектованы этими штуками – и проследили около 30 км его пути – и никто ему не угрожал.