Глазами, полными любви

…Только став взрослой, Наталья Алексеевна поняла, насколько фальшивыми, лицемерными являются слова взрослых о безоблачности детского существования. Думается, каждый ребенок получил свою порцию мучений, унижений и неприятностей. Положа руку на сердце, много ли найдется чудаков, желающих добровольно вернуться в «счастливую пору» детства? Детские годы – не столько период веселых игр и забав, сколько время безусловной и безоговорочной покорности воле взрослых (не всегда разумной, надо признать), пора непрерывного преодоления всевозможных трудностей. «Школьные годы чудесные» – кого и как в них только ни гнобили!..

В период детства, отрочества, ранней юности всякого рода происшествия, неприятности и бестолковости случались с глупой, доверчивой школьницей регулярно. Натка тонула в речке, падала с лошади, ее два раза кусала собака. На физкультуре она сильно ушиблась, сорвавшись с брусьев, а однажды на той же «физре» ей случайно засветили по лбу метательной гранатой – с такой силой, что девочка на несколько минут потеряла сознание. Из рассеченного лба струйкой текла кровь. Домой Натка вернулась, подобно герою гражданской войны, с наспех перемотанной бинтами головой. Хорошо еще, бабушка к тому времени у них уже не жила. Иначе ей сделалось бы плохо от вида покалеченной горячо любимой внучки.

Самая ранняя история из цикла «что такое не везет» приключилась с бедной девочкой еще до переезда семьи в степной совхоз. Во время проживания в забытой Богом Усть-Ламенке, где сестры передвигались свободно и беспрепятственно, забредая куда глаза глядят, однажды старшую занесло в местный магазин.

Усть-ламенский сельмаг представлял собой довольно любопытное зрелище. Относительно небольшое помещение заполняли товары самого разного назначения. С рядами буханок хлеба на деревянных полках соседствовали разноцветные тюки пестрого ситца. Мешочки с дешевыми конфетами перемежались кирзовыми сапогами, резиновыми калошами и тому подобным добром, необходимым в сельской жизни. В магазине пахло селедкой, керосином, кожей и множеством других мало совместимых друг с другом запахов.

Натка зашла в магазин не просто так – ей поручили купить булку хлеба. Народу в магазине в разгар летнего дня было немного. Выдав девочке покупку и сдачу, несколько белых монеток, продавщица занялась другой покупательницей. Одна из монет, выскользнув из рук Натки, побежала по грязному полу и закатилась за мешок с мукой, стоявший посреди торгового зала. Возле мешков с мукой и крупами громоздилось еще много чего. В углу стояли лопаты, косы, грабли, в другом топорщились сваленные в кучу конские хомуты. Словом, сегодня это торговое учреждение воспринималось бы как лавка древностей.

Пытаясь отыскать противную монетку, девочка присела между громоздкими фанерными ящиками и начала внимательно исследовать грязный пол. Продавщица, между тем, не заметив ребенка, спокойно удалилась на обед, закрыв дверь магазина тяжелым висячим замком.

Обнаружив, что находится в пустом магазине одна, за запертой дверью, Натка жутко перепугалась. Вместо того чтобы, не теряясь, набить карманы конфетами или, на худой конец, от души нахрумкаться ими, она принялась размазывать слезы по лицу. Плачущая от страха Натка не сомневалась: придет продавщица, увидит ее в магазине и вызовет милиционера, после чего девочку посадят в тюрьму. Она вышла в сени магазина и села в уголке на корточки, тревожно размышляя о своей горькой судьбе.

Вернувшаяся с обеда продавщица, с немалым удивлением обнаружив в помещении постороннюю, стала расспрашивать «грабительницу», как та очутилась в закрытом магазине. Захлебываясь от слез, Натка объяснила суть произошедшего, изо всех сил пытаясь оправдаться. К счастью, женщина все поняла правильно. Как смогла, она утешила девочку и одарила какой-то сластью.