Глобальный капитал. В 2-х тт. Т. 2

Выше мы не раз подчеркивали, что бытие мира культуры в рамках господства экономической необходимости имеет специфические превратные формы. Одна из них - бытие культурных благ как информационных товаров. В этих условиях информация как товар, рассматриваемая с социально-экономической точки зрения, становится феноменом, который напоминает «овещненную» (от слова вещь), превратную форму предметного мира культуры. Культурные феномены, ценности в данном случае переносятся из сфер со-творчества в плоскость меркантильную и утилитарную: они становятся предметом материального и симуля-тивного производства и утилитарного потребления, трансакций и т.п.

Таким образом, информация-товар с социально-экономической точки зрения (мы говорим сейчас не о философском аспекте этой категории, а об информации как о товаре, т.е. о феномене, который постоянно используется в экономической жизни современного мира) становится той превратной формой, которая как бы «отрекается» от своего содержания (а им является статус феномена культуры, культурной ценности, результата и импульса со-творчества). Информация-товар создает объективную видимость того, что это продукт производства, что это - ресурс производства, что это - предмет потребления.

Так мы получаем специфический мир, который фиксируется в понятии «информационное общество»⁹⁵. Как следствие, информация становится не общедоступным всеобщим культурным благом, а объектом частной собственности, купли-продажи; развиваются такие феномены, как патенты, коммерческая и государственная тайна, цензура и другие многочисленные механизмы ограничения доступа к информации.

Вследствие этого информация может быть монополизирована (и как товар, и как объект собственности) частными, государственными или иными институтами. Кроме того, информация начинает распространяться преимущественно не в мире культуры, со-творчества, а в мире отчужденных социальных форм (в настоящее время прежде всего рынка).

Основой массового развития информационных товаров стала компьютерная революция, поскольку прежде всего с этим феноменом (и развитием на этой базе других информационных технологий) связаны наиболее радикальные современные технологические сдвиги. Вследствие фетишизации информации-товара развивается и фетишизация компьютера как главного средства, иногда самоцели, и главного орудия тех изменений, которые происходят в современном мире¹.

Однако бытие культурных благ как информационных товаров есть не более чем частная форма более общей закономерности, отмеченной нами выше, где авторы подчеркнули, что известный нам путь развития производительных сил - это специфический для мира общественной экономической формации (в частности, капитализма) путь, характеризующийся существенным (в том числе деформирующим, «подгоняющим» под господствующие формы отчуждения) обратным воздействием производственных отношений на содержание своей материальной базы. Превратная форма «информационного товара» - один из ярких тому примеров.

Но гораздо важнее другое. В условиях позднего капитализма начинающиеся качественные превращения ресурсов и потребностей развертываются в тех формах, которые им навязывает (точнее - которые вызывает к жизни) глобальный корпоративный капитал.

Так, если взглянуть на структуру современного социума, то окажется, что информационные продукты сейчас главным образом производятся, потребляются, распространяются в «превратном секторе» - секторе воспроизводства превратных форм человеческой жизнедеятельности. Это сфера (ниже пока что даются ее социофилософские характеристики), где одни превратные формы используются для производства,

^ XXI века», разд. 1. Пожалуй, наиболее интересные результаты в исследовании современных форм организации производства и трансакций в этих условиях можно найти в трех томах упомянутой выше работы М. Кастельса, частично переведенной на русский язык.

¹ Этот феномен находит свое отражение в самых разнообразных формах. Так, в конце 1990-х гг. на MTV гремела композиция «It's All About The Pentiums» («Это все о Пентиумах»), в которой современная жизнь представлялась как бесконечное состязание - чей же компьютер лучше.

тиражирования etc. других превратных форм. С политэкономической точки зрения он может быть определен как бесполезный сектор - сфера, в которой не создаются (как основной продукт ее деятельности) ни материальные блага, способствующие развитию производительных сил и личности Человека, ни культурные ценности.