Гнев Тиамат

Раз уж она одинока, а она полагала, что так и есть, то сравнить всё равно не с чем. Если всё вокруг красного цвета, то никто этого не поймет. Находиться одновременно везде — всё равно что стать невидимым и отовсюду исчезнуть. Лишь контраст придает всему форму. Яркий свет определяет темноту. Заполненность — пустоту. Одиночество определяется границами того, что можно назвать противоположностью одиночества. Всё познается в сравнении.

Она гадала, не таковы ли жизнь и смерть? Или жизнь и не-жизнь.

— Что их погубило? — спросила Тереза, открыв глаза. Всё стало синим. — В смысле, ваших римлян.

— Это уже следующий шаг, — сказал полковник Ильич. — Вычислить это и выработать стратегию, как поступить. Но что бы это ни было, оно еще здесь. Мы видим, как оно откликается на наши действия.

— Тот случай на «Буре», — отозвалась Тереза.

Она смотрела отчеты. Когда адмирал Трехо впервые воспользовался главным оружием корабля класса «Магнетар» в нормальном пространстве, что-то случилось и на несколько минут выключило сознание всех людей в системе Сол, а на самом корабле возникла неподвижная визуальная аномалия. Вот почему во дворец привезли Джеймса Холдена, и именно это оказало серьезное влияние на Терезу.

— Именно так, — сказал Ильич. Он перекатился на живот и приподнялся на локтях, чтобы посмотреть на нее. Встречаясь с ней взглядом, он давал понять, что говорит нечто важное. — Это самая серьезная угроза нашей безопасности. Либо римляне погибли, натолкнувшись на какую-то природную силу, к которой не были готовы, либо их убил враг. И в этом нам предстоит разобраться.

— Как? — спросила Тереза.

— Мы не знаем, как погибли римляне. Мы пока еще лишь приблизились к пониманию, кем они были по сравнению с нами.

— Нет, я про то, как мы узнаем — враг это или природная сила?

Полковник Ильич кивнул, как бы говоря, что это хороший вопрос. Он вытащил ручной терминал, пощелкал по нему, и появилась таблица.

Тереза

Сотрудничество

Джейсон

Сотрудничество

Джейсон

Отказ

Т3, Д3

Т4, Д0

Тереза

Отказ

Т0, Д4

Т2, Д2

— Дилемма заключенного, — сказала Тереза.

— Помнишь ее?

— Мы оба решаем, сотрудничать или отказаться. Если мы оба сотрудничаем, то получаем по три очка. Если сотрудничает один, то он не получает очков, зато отказавшийся получает четыре. Если оба отказываются сотрудничать, то каждый получает по два очка. Проблема в том, что отказ — всегда лучшая стратегия, что бы ни выбрал другой. Я получу четыре очка вместо трех, если другой сотрудничает, и два вместо нуля, если он откажется. То есть, всегда нужно отказываться от сотрудничества. Но раз другой думает так же, то и он откажется. И значит, мы оба получим меньше очков, чем если бы сотрудничали.

— И как это исправить?

— Никак. Это как сказать: «Это утверждение ложно». Логическая дыра, — ответила Тереза. — То есть... разве не так?

— Нет, если сыграешь больше одного раза, — сказал полковник Ильич. — Представь, что ты играешь много раз, очень долго. И каждый раз, когда противник отказывается от сотрудничества, ты делаешь так же. А потом снова начинаешь сотрудничать. Это называют «зуб за зуб». Могу показать тебе анализ игры, согласно теории игр, если хочешь, но тебе он не нужен.

Тереза кивнула, хотя и неспешно. Голова отяжелела, как когда Тереза думала о чем-то, не вполне понимая, о чем. Обычно вскоре ей приходило на ум нечто интересное. Ей нравилось это чувство.

— Представь, что ты дрессируешь Ондатру, когда она была еще щенком, — предложил Ильич. — Щенок написал на ковер, и ты его бранишь. Ты не будешь вечно ему выговаривать. Только сразу, когда это случилось, а потом снова начнешь играть с ним и ласкать, как обычно ведут себя со щенком. Он отказывается от сотрудничества, и ты вслед за ним, но потом вы возвращаетесь к сотрудничеству.

— Пока он не сообразит, что это более успешная стратегия, — сказала Тереза.

— И поменяет поведение. Это самый простой путь переговоров с тем, с кем мы не можем поговорить. Но если ты будешь вести себя так же с приливом? Наказывать волны за то, что намочили ковер?

Тереза нахмурилась.

— Точно, — сказал полковник Ильич, словно она ответила. — Если начнешь бранить прилив, ничего не изменится. Ему плевать. Он не учится. Более того, он не меняется. Твой отец собирается поиграть в «зуб за зуб» с тем, что убило римлян. И посмотрим, поменяет ли это нечто поведение. Если нет, мы примем за гипотезу, что имеем дело с законом природы вроде создающей приливы гравитации или скорости света. Тогда мы это изучим и поймем, как себя вести. Но если эта сила изменится...

— Мы будем знать, что это живое существо.

— В этом и заключается разница между исследованием и переговорами, — кивнул полковник Ильич.

Тереза расцвела от радости, как всегда, когда хорошо справлялась с заковыристой задачей, но что-то ее тревожило.

— Но это погубило римлян.

— Война — это тоже переговоры, — отозвался он.