Год быка--MMIX

Теперь нам осталось то­лько сопоставить два момента в двух больших стадиях Всемирной Истории – узел 10/11 на стадии Подъёма, рож­дение христиан­ства как субъекта Истории, – и узел 20/21 на стадии Надлома. Таких моментов всего три во всём про­цес­се, когда стартует большая фаза – Подъём, Надлом и теперь Гармони­ческая. Можно догадаться, что старт первого большого ряда (1-12 стадии) каким-то образом связан с содержа­нием Ветхого Завета, с рож­дением Адама или, скорее, с рож­дением человече­ства – изгна­нием Адама и Евы из первобытного Рая. Иисуса называют вторым Адамом потому, что с его именем и образом связано «изгнание» человече­ства из детско-юношеского периода жизни. Начало периода Ново­го Завета аналогично началу ветхозаветных времён. Теперь приближа­ется время «третьего Адама», Иисуса «в силе», Побежда­ющего.

Будет весьма любопытно про­анализиро­вать ветхозаветную реконструкцию нача­льных стадий Истории на предмет выяв­ления всех 10 стадий, предше­ствовав­ших рож­дению христиан­ства. Но это не имеет прямого отно­шения к анализу булгаков­ского Романа, и стоит сделать это как-нибудь позже в каче­стве приложения к этому ис­следо­ванию. Пока можно лишь заметить, что неза­висимо от мнения авторов Ветхого Завета узел 9/10 Всемирной Истории связан с учением Аристотеля и дея­те­льностью его ученика, объединив­шего в одной империи все страны Ойку­мены.

Теперь уже поздно извиняться пере­д читателями, но надеюсь, что и так понятно, для чего была нужна вся эта громоздкая конструкция со стадиями про­цес­сов раз­ного уровня. Понятие «второго при­ше­ствия» из религи­озно-мисти­ческой сферы плавно пере­ходит в сферу крити­ческого анализа на ос­нове скепти­ческих принципов Секста Эмпирика. В свое время христиан­ство ворвалось в истори­че­ский про­цесс внезапно и в уже сложив­шемся виде, но этому предше­ствовал про­цесс его соб­ствен­ного созре­вания в маргина­льном про­стран­стве иудейской секты, а затем соревно­вания двух апостоль­ских церковных движений – Петра и Павла.

Этот про­цесс созре­вания христиан­ства вполне поддаётся анализу на основе нашей системы из трёх рядов стадий. Мы уже не однажды отмечали, что в самом Новом Завете во время Тайной вечери про­исходит сим­воли­ческий пере­ход от числа 12 к числу 13. Предше­ству­ющий избранию двенад­цати учеников период относится к 11 стадии, которая начина­ется в момент Крещения, рож­дения ипос­таси Учителя. В свою очередь, 13 стадия заверша­ется в момент схож­дения Святого Духа. Это доста­точно очевидно. Но в целом про­цесс превращения апостоль­ской общины в христианскую цер­ковь занимает ещё 30 с лишним лет вплоть до казни Петра и Павла, как минимум. Это про­цесс заслуживает отде­льного анализа и про­ве­дения парал­лелей с соответ­ствующими главами Романа, из чего станет ясно, что Булгаков тоже сделал в своё время такой же анализ Ново­го Завета.

Теперь нужно немного пере­вести дух и соб­раться с мыслями, чтобы двигаться дальше – из дре­внего Ершалаима в вечный Рим. Един­ствен­ное дополнение каса­ется Им­мануила Канта, которого тоже упоминал Воланд в беседе с Бездомным. Кант как основоположник есте­ствен­нонаучного мировоз­зре­ния предше­ствует 11 стадии глоба­льной надстройки точно так же, как и Иисус предше­ствует 11 стадии Всемирной Истории. И точно также из тихого Кёнигсберга мирные идеи тихого философа про­рыва­ются сначала в европейскую Антиохию – Париж, а затем ведут армию двунадесяти языков во всемирный поход на Третий Рим, который завершится Великим пожаром Москвы.

Роман как История

Возвращаясь к нашей попытке применить найден­ные универса­льные ключи к событиям все­ми­рной истории, отметим ещё одно примеча­те­льное совпа­дение с важным эпизодом Романа. Речь идёт о завязке сюжета в первой главе, где Воланд соглаша­ется с Берлиозом: «Я – историк…». Пере­д этим он рас­сказывает о своём интересе к руко­писям алхимика Герберта Аврилакского, а немного раньше – о близком знаком­стве с Им­мануилом Кантом. Похоже, что Булгаков тоже, как и мы, делал попытку определить узловые моменты всемирно-истори­ческого про­цес­са. Открытый рас­кол христиан­ства в начале XI века, оказыва­ется, имеет связь с тем фактом, что знаменитый алхимик, всю жизнь боров­шийся с пап­ством, в конечном итоге занимает папский престол. Он про­делывает такой же полити­ческий кульбит, что и гугенот Генрих Наваррский – не то­лько Париж стоит мес­сы, но и сам Рим тоже. Воланд, как и Автор, весьма интересу­ется парал­лелями между истори­ческими событиями раз­ных эпох. Признаваясь в том, что он присут­ствовал и в древнем Ершалаиме при утрен­нем допросе Иешуа, и в старин­ном Кёнигсберге за завтраком у Канта, Воланд указывает на истори­ческие парал­лели между ран­ним утром христиан­ства и рож­дением совре­мен­ного научного мировоззрения.