Год быка--MMIX

Можно обнаружить ещё один сим­вол совер­шен­ства, заключён­ный в том самом числе 302-бис. Здесь есть мудрость в раз­ряде мастерства, и есть любовь на месте ипос­таси духа. А во втором раз­ря­де, где отражено состояние души, ничего вроде бы нет. Мы уже знаем, что это означает самоотре­че­ние как наивысшее совер­шен­ство души, руко­водимой духом любви. Думаю, этого раз­ъяснения впо­лне доста­точно, чтобы рас­поз­нать совер­шен­ное описание невидимого и прекрасного. Причём и само описание Автор сотворил столь же неви­димым и прекрасным.

Сопоставление посвя­щён­ного мастеру и Маргарите абзаца 32 главы с зерка­льно сим­метричной первой главой тоже весьма про­зрачно. Несовер­шен­ная душа озабочен­ной мирскими делами и спле­т­нями Ан­нушки тоже присут­ствует незримо, точнее – за кадром, зато есть душное предвечер­нее небо. Что каса­ется антитезы совершенного мастера, то ученик Бездомный явно про­тиво­стоит философу Канту. А как поэт, пишу­щий злободневные вирши для газет, он неявно сопоставлен вершине поэти­ческого мастер­ства, присутствующей в виде эпиграфа из Гёте:

«Так кто ж ты, наконец?»

Наконец, мы приблизились к завер­шению ответа и на этот заглавный вопрос:

«И, наконец, Воланд летел тоже в своем настоящем обличье. Маргарита не могла бы ска­зать, из чего сделан повод его коня, и думала, что воз­можно, что это лун­ные цепочки и самый конь – то­лько глыба мрака, и грива этого коня – туча, а шпоры всадника – белые пятна звезд».

Заметим сразу пере­кличку с образами мастера и Маргариты из предыду­щего абзаца. То­лько у мастера шпоры как звёздочки, а у Воланда, наоборот, звёзды как шпоры. Как и Маргарита, он не­видим простому читателю. Уже этот момент создаёт связь с ироничным сопоставле­нием сводок из пе­рвой главы с «описа­нием» Воланда. Теперь нам уже понятно, откуда Автор заим­ствовал эти сводки – из многочис­лен­ных крити­ческих трудов и «истори­ческих» жизнеописаний Иисуса, которыми так изо­биловал XIX век и начало двад­цатого. Нет больше ни одного истори­ческого или даже мифологи­че­с­кого персонажа, в описании которого настолько рас­ходились бы спор­щики на про­тяжении многих ве­ков. Сводки о внеш­ности Воланда явно пародируют эти изыскания о внеш­ности Иисуса. А вот опи­са­ние земного Воланда от лица Автора может послужить ключом к описанию преоб­ражён­ного небе­с­ного Воланда в сим­метричной 32 главе. Мы уже приходили к выводу, что в портрете Воланда присут­ствуют помощ­ники – его глаза и инструменты. Из этого следует, что небе­сный Воланд может вклю­чать в себя черты небесного мастера и ясной ночи – прекрасной и невидимой Маргариты.

Ал­легория прекрасной души – это небо в смысле про­зрачной сферы, помогающей увидеть все звёзды и иные светила. В таком случае ал­легория твор­ческого духа – это ви­димый в ясном ночном не­бе Космос. Наш к месту упомянутый великий мастер писал примерно об этом же сопостав­лении:

«Две вещи наполняют душу все новым и нараста­ющим удивле­нием и благослове­нием, чем чаще, чем про­должи­тельнее мы раз­мышляем о них, – звездное небо надо мной и мора­льный закон во мне…» /Кант И. «Критика практи­ческого раз­ума»/.

Внутрен­ний космос, в отличие от своего внешнего собрата, состоит из живых сущностей «кол­лективного бессознательного». Его тучи и туман­ности складыва­ются в образ небесного коня, а звёзды принадлежат образу всадника. В этой связи вспомним о двух обещаниях, которые повторяются в раз­ных книгах Ново­го Завета: «Тогда увидят Сына Челове­ческого, гряду­щего на облаках с силою многою и славою» /Мк 13,26/ и «Придет же день Господень, как тать ночью…»/2Птр 3,10/. Наш образ тучи в ночном небе отражает и то, и другое обето­вание.

Будет уместно вспомнить и учение апостола Павла об иерархии духовных ипос­тасей, устрем­лён­ной в космос внутрен­нейшего: «Хочу также, чтобы вы знали, что всякому мужу глава Христос, жене глава – муж, а Христу глава – Бог» /1Кор 11,3/. Этой иерархии можно сопоставить ал­легорию небесных яв­лений: ближе всех к земле летит совер­шен­ное мастер­ство, над ним находится про­зрачный воз­дух ясного неба души. На этот про­зрачный воз­дух опира­ется облако духа, на котором грядет Твор­ческий дух, составля­ющий из зёрен духовного знания, звёзд – созвездия идей, а из них – звёздную карту духовного космоса.