Год быка--MMIX

Но опять же вопрос, а был бы Израиль без египетского плена? И не был ли научен Моисей сна­чала всей мудрости Египетской? А есть ещё в Новом Завете такая соблазни­тельная притча о блудном сыне, где отец более ценит того, кто про­шёл через соблазны мира и научен­ внешним наукам, но вер­нулся к духовным цен­ностям, а не старшего сына – невин­ного, но и не спасён­ного.

Получа­ется, что Бог не может обойтись без сатаны? Иисусу нельзя спастись и спасти других иначе, как обратив­шись к внешним кесаревым силам, к полити­ческим интригам. И ни один епископ, будь то Иуда или Пётр, не может обойтись без денег или без сотрудниче­ства с властью. Дру­гой воп­рос, какой цели служат эти сатанинские сред­ства? И, между про­чим, раз­ре­шение этого воп­роса – тоже едва ли не сквозная тема всего Евангелия. Иисус обличает фарисеев за то, что для них внешняя сторона религии важнее духовного смысла, а скрупулёзное следо­вание букве закона обу­словлено ми­рскими мотивами. С другой стороны, Учи­тель сам нарушает субботу и оправдывает такое отступ­ле­ние, если оно преследует духовные цели. В таком случае, не подпадают ли под это оправдание са­та­нинский поступок Иуды, предав­шего Учителя, или же приказ Пилата о казни?

Теперь, когда мы догадались, под каким углом зрения сам Автор видит дей­ствующих лиц «ро­мана в романе», можно начи­нать толко­вание этих страниц.

Герой романа

Вот, наконец, мы добрались до Понтия Пилата, заглавного героя «романа в романе». Пятый про­ку­ратор Иудеи, судя по множе­ству остав­лен­ных Автором знаков и указаний, был одним из самых ран­них вопло­щений Воланда. Попробуем доказать это на основе текста Романа. Во-первых, сам Воланд в 3 главе признаётся, что присут­ствовал и при раз­говоре Пилата с Иешуа, и при его беседе с Каифой. Конечно, он мог присут­ство­вать невидимо, но из Ново­го Завета известно, что дух обяза­те­ль­но должен в кого-нибудь воплотиться, хотя бы в стадо свиней. А в этом случае един­ствен­ным живым суще­ством, присут­ствовав­шим при обеих беседах, был сам Пилат.

Второе указание заключа­ется в имени главного подручного Пилата – Афраний. Булгаков был знаком с книгой Л.Леонова об итальянском монахе Афранио – изобретателе духового инструмента, получив­шего имя «фагот». И уж, наверное, Автор не назвал бы подручных из свит Воланда и Пилата именами «Фагот» и «Афраний», если не хотел указать на парал­лель между этими образами.

О таких мелочах, как чёрный плащ Воланда с красным подбоем, мы даже и говорить не будем. Но в тексте есть ещё небольшая деталь, убеждающая нас в точном понимании замысла Автора: «Круто, исподлобья Пилат буравил глазами арестанта, и в этих глазах уже не было мути, в них поя­вились всем знакомые искры». Пардон, уважаемый Автор, кому это – всем? Мы ведь то­лько что ока­зались на балконе дворца Ирода. Да и стран­но как-то увидеть у блестя­щего писателя столь затёртый штамп. Но мы можем сравнить с портретом Воланда из 22 главы: «Два глаза уперлись Мар­гарите в лицо. Правый с золотою искрой на дне, сверлящий любого до дна души, и левый – пустой и черный...». В этом контексте искры нам всем дей­ст­вите­льно оказыва­ются знакомы.

Наконец, после появ­ления искр в глазах Пилата, чем он займётся помимо судебной рутины? Он начинает предвидеть важные события. Сначала предсказывает Каифе, что с городом и хра­мом могут случиться несчастья вслед­ствие казни Иешуа. Потом Пилат в присут­ствии Афрания пред­ви­дит смерть Иуды. Однако не тем же ли самым занима­ется в Москве Воланд? Начинает предви­дением сме­рти Берлиоза, а про­ща­ется с городом предви­дением строи­тель­ства ново­го здания взамен сгорев­шего Грибоедова.

В общем, я не настаиваю на этой версии, но лично меня Автор уже убедил, что имен­но в ходе раз­говора с Иешуа в скудную жизнь Пилата вошёл революцион­ный дух бунта и раз­ру­шения. Всем знакомые искры в контексте начала XX века в Рос­сии – это те самые, «из которых раз­горится пламя». И вот какая получа­ется стран­ная картина. Поговорил Иешуа с любимым учеником Иудой и после это­го в него вселяется сатана, дух раз­ру­шения. Затем Иешуа раз­говаривает с Пилатом, и в него тоже вселяется дух Воланда. А до этого, как мы знаем из рас­сказа самого Иешуа, такой же раз­говор с Леви­ем Матвеем приводит к аналогичному результату. Левий бунтует про­тив денег и службы, бросает кесарево в придорожную пыль.