Год Единорога

— Мы насчитали двадцать человек. И они задумали все очень хитро. Сначала проложили ложный след, понимая, что часть отряда обязательно поедет проверить его, а они тем временем попытались напасть на оставшихся. Зачем, это тоже понятно. Все они были с гербами воинов Хай-Халлака, следовательно, это была попытка повернуть нас против наших союзников. Непонятно только одно, откуда у них взялась эта Черная Стрела? Обычно они избегают пользоваться такими вещами.

Потом Хейррал получил приказ ехать замыкающим, и я присоединилась к другим девушкам. Один раз, когда я чуточку замешкалась и осталась одна, ко мне подъехал Хальзе. Его красные медвежьи глазки смотрели на меня так пристально и изучающе, словно он пытался прочесть мои мысли.

— Не всегда приятно видеть то, что есть на самом деле, моя леди, — заметил он. — Иногда это очень мешает.

— Но иногда и помогает, мой лорд, — ответила я, — ведь только так я смогла обнаружить эту опасную вещь. Кто знает, может, это зрение еще не раз меня выручит…

Он пожал плечами.

— Возможно, мы несправедливы к вам, моя леди, но посмотрите, как счастливы ваши подруги, у которых нет ваших способностей. Я думаю, что и вам без них было бы лучше.

Мне почему-то стало жутко, когда он, улыбаясь, развернул своего коня и отъехал прочь, поэтому я тут же поспешила догнать Кильдас. Мне вдруг очень неприятно показалось ехать одной.

— Харл сказал, — заметила Кильдас, — что у Хальзе злой язык. Как бы ни старался он проявлять формальную вежливость, в его словах всегда скрыто жало. Сейчас он бесится из-за того, что остался без невесты.

— Может, он не сумел сделать свой плащ по-настоящему привлекательным?

Кильдас рассмеялась.

— Только при нем не говори этого! Он очень высокого мнения о себе и претендует на первенство в любом обществе. И, по его виду, он вполне этого заслуживает.

Значит, он Кильдас нравится? Вот странно. Я воспринимала его, скорее, в зверином обличье — смерть, укрытая под мягким коричневым мехом.

— Красивое лицо — это еще не все, — заметила я.

— Ты права, — отозвалась Кильдас. — На самом деле Хальзе не так уж мне и нравится. Он всегда улыбается и кажется таким мягким, но я чувствую в нем какую-то жестокость. Послушай, я не знаю, предупредил тебя Хейррал или нет, но прошу, держись от Хальзе подальше. Харл рассказал мне, что у них с твоим Хейрралом какие-то старые счеты, а сейчас, после свадеб, они стали настоящими вратами, потому что Хейррал получил то, что хотел для себя Хальзе.

— Меня? — улыбаясь, спросила я.

— Ну не тебя конкретно, но невесту. Как раз перед тем, как ты подъехала, мы говорили о том, как он переживает, что не сбылись его ожидания. Он считает, что потерял счастье всей жизни, а другие Всадники постоянно напоминают ему о его хвастовстве и выставляют на смех. Все это встало ему поперек горла, — она пристально посмотрела на меня. — Странно, раньше я думала, что все Всадники одинаковые, а отряд действует и думает, как один человек, но оказалось, что они совсем как люди. У каждого свои мечты и ошибки, мысли и страхи…

— Тебе это рассказал Харл?

Кильдас улыбнулась, и я почувствовала, насколько она счастлива и довольна.

— Харл многое рассказал мне… — и она снова ушла в свой мир грез и мечтаний, куда мне ходу не было.

Долгий день подходил к концу, а Хейррал так больше и не появился. В конце концов мы оказались около узкой и длинной долины, вход в которую был так тщательно скрыт деревьями и кустами, что я не видела его, пока мы не подъехали совсем вплотную. В долине нас встретили уже поставленные палатки и костер, разложенный передовым отрядом. Уже совсем стемнело, и в руках у Всадников замелькали зеленые светильники. В таком таинственном свете сама долина показалась мне великолепным залом дворца.

Но и на привале Хейррал не подошел ко мне, чтобы, по обыкновению, помочь мне спешиться. Вместо него это сделал человек с изображением волка в гербе.

— А где Хейррал? — спросила я.

— Замыкающие еще в пути, леди, — ответил он.

Вскоре появились и они. Честно говоря, я не ощутила особого облегчения, увидев знакомую фигурку барса и зеленые глаза, внимательно глядящие на меня из-под шлема. Усталость, которую я почти не ощущала, пока сидела в седле, вдруг нахлынула на меня, когда я, с трудом разминая негнущиеся ноги, подошла к костру. Я чувствовала, что между мной и остальными выросла стена моего знания, и это обрекало меня на одиночество. Я так и не могла решить для себя, был ли Хейррал зверем, успевшим принять вид человека для каких-то своих целей, или же все-таки человеком, принимающим иногда звериный облик. При первой нашей встрече, когда я ожидала чего-то еще более странного, меня не смутили эти его способности. Но теперь, когда я уже прочно связана с ним и деваться мне некуда, эти мысли начали угнетать. А о будущем я даже не пыталась загадывать.

— Джиллан?

Я с трудом повернула голову. Ко мне подходил Хейррал. Устав от целого дня одиночества, смотрела я, как шел ко мне тот, кому я была небезразлична, потом поднялась ему навстречу и, улыбаясь, протянула руку.

— Хейррал!

8