Год Единорога

Хейррал нежно обнял меня, и тут же нахлынула иллюзия. Узкая темная долина меж отвесных скал исчезла, мы очутились на цветущей весенней лужайке, и теплая ночь окружила нас. В траве распускались маленькие белые цветы, источая сладкий дурман. Золотисто-зеленое сияние окружало наши палатки. Прямо на траве стоял низкий длинный стол, а около него вместо стульев лежали подушки. Все холостые Всадники исчезли, а к столу подошли только мы: тринадцать невест, пришедшие из долин, и выбранные нами мужчины.

Хейррал вел меня, а я послушно шла за ним, околдованная в этот момент не меньше, чем остальные девушки. Какое же это было счастье: отключиться наконец от реальности и погрузиться в иллюзию.

Мы с Хейрралом, как обычно, ели из одной тарелки. Не знаю, что это была за еда, только я в жизни не ела ничего столь вкусного и изысканного. Бордовое вино в прозрачных бокалах перед нами пахло спелыми фруктами ранней осени, пропитанными солнцем.

— За тебя, моя леди, — Хейррал поднял свой бокал.

Действительно он выпил или только сделал вид? Что касается меня, то я едва смочила губы, когда он передал мне бокал.

— Мы достигли цели нашего путешествия, мой лорд? — спросила я.

— В известном смысле. Но это же будет и его началом. А сегодня мы празднуем…

Похоже, за столом только мы оставались трезвыми. Вокруг нас слышался нежный шепот и тихий счастливый смех, все здесь дышало любовью и счастьем, и только мы были выключены из этого магического круга.

— Здесь рядом Врата, через которые мы должны будем проехать? Или вам придется бороться за них?

— Нет. Здесь мы не можем рассчитывать на силу. Либо Врата сами откроются перед нами, либо их ничто не откроет, и тогда…

Он надолго замолчал, но я решила снова спросить его:

— И что же тогда?

— Тогда придется снова отправляться странствовать, но мы надеемся, что нам наконец разрешат вернуться и обрести покой.

— Когда вы узнаете это — и как?

— Утром мы уже будем знать точно. А как? Этого я тебе не могу сказать.

Я почувствовала его нежелание говорить об этом и сменила тему.

— А что ожидает нас там, за Вратами?

Хейррал глубоко вздохнул, и древняя печаль растаяла в его глазах. Теперь они казались столь же юными, как и лицо, и ничто в нем не напоминало о его зверином облике…

— Ну как я могу передать тебе это! Просто там другой мир, другая жизнь.

Еще одна пара поднялась из-за стола и, тесно обнявшись, пошла к палаткам. И мне предстояло то, чего я неосознанно боялась.

— Ну, моя дорогая, пойдем и мы? — произнес Хейррал мягким, нежным голосом.

Что-то во мне насторожилось, но рука Хейррала мягко обняла меня за талию, и мое тело не оттолкнуло его. На первый взгляд мы могли показаться обычной влюбленной парочкой.

— За наше счастье, — произнес он, поднимая бокал, который так и держал в руке. — Джиллан, выпей за наше счастье!

Я почувствовала приказ в его тоне и выпила. На секунду все поплыло у меня перед глазами, и я полностью погрузилась в иллюзию, спокойно позволив увести себя.

Его поцелуй был нежным и теплым, а потом его губы стали требовательными, и я искренне ответила на его поцелуй. И вдруг во мне все словно взорвалось. Нет, кричало все мое существо, нет, это не для меня! Я не могу, не имею права, или все, что составляло мою личность, погибнет! Я защищалась с удивившей меня саму яростью… и вдруг оказалось, что я сижу в углу палатки, вытянув перед собой руки с согнутыми, как когти, пальцами, а передо мной — побледневшее лицо Хейррала со свежими царапинами на щеках.

— Колдунья! — произнес он, отшатываясь от меня. — Честное слово, ты — колдунья, Джиллан!

Я опустила руки и недоумевающе смотрела на него. Он не двигался, а лицо у него было сосредоточенное и решительное, как тогда, когда после битвы он защищал меня перед всем отрядом.

— Я не знал этого, — тихо сказал он. — Клянусь, я только сейчас все понял, — он поднялся, и я испуганно отпрянула. — Не бойся! — произнес он с горечью. — Я не прикоснусь к тебе ни этой ночью, ни после. Какая ирония судьбы, — рассмеялся он, и я даже поежилась от этого смеха. — Конечно, какой-нибудь Хальзе взял бы тебя силой, что для тебя было бы, возможно, лучше, но я так не могу и не хочу. Послушай, Джиллан! Я предоставлю тебе право выбора. Пусть все будет так, как решишь ты! Но за последствия своего выбора ты будешь отвечать сама.

Похоже, он думал, что мне все понятно, а я смотрела на него, открыв рот, и ничего не могла понять. Тем временем он достал из ножен меч и положил его на середину нашего ложа, потом лег так, что меч оказался между ним и мной, и закрыл глаза.

Что случилось? Мне хотелось немедленно задать ему тысячу вопросов, но взглянув в его холодное замкнутое лицо, я промолчала. Он лежал рядом, не дальше вытянутой руки, но мне показалось, что нас разлучила огромная пустыня.

Я думала, что после такого потрясения мне сегодня не уснуть, но как только прилегла на свою половину кровати, мгновенно провалилась в сон. Очнулась я только на рассвете.