Год Крысы

– Обязательно, но не сейчас, – ответил я. – Сейчас другим занят.

– Хорошо. Еще увидимся, Федя.

Мы обнялись как будто бы в последний раз. И не напрасно – друг о друге мы вспомним только тогда, когда одного из нас застанет крайняя нужда и отчаяние.

7.

Артур так и не прислал мне номер Олега. На звонки он не реагировал, будто бы под землю провалился. Хотя бы имя – Олег Дрюков – уже что-то да значило. Сергей сказал, что знает его – наркомана-переростка, владельца магазина одежды, а по совместительству менеджера знаменитого русского witch-house дуэта, который так некстати свалил в тур со своим новым альбомом. Я успел расстроиться: на связь он вряд ли выйдет, ведь наверняка уехал с группой покорять вершины славы, зарабатывать очки собственного достоинства, параллельно громя отели и пропуская самолеты. У удачи странное чувство юмора, но именно в тот день Олег опоздал на свой самолет в Будапешт и просиживал часы до следующего рейса в Чехию в клубе своих друзей, в подвале на Чистых Прудах.

Оказалось, что Олега я знаю давно. Ну, как знаю. Часто виделись. Так что, не называя друг друга по имени, ибо не помнили, мы жали друг другу руки, словно бывалые друзья и расходились, оставляя позади без ответа пустые вопросы, вроде «Как дела?».

– «Год Крысы»? – пиво выскочило из рук Олега и потекло за барную стойку, чтобы вскоре стать липким и вонючим; не оставлять же барменов без работы. – Конченые долбоебы, слов нет.

– Ты с ними работал?

– А зачем спрашиваешь? – как бы Сергей ни бранил Олега, и каким бы тупым его ни считали, у него была чуйка предпринимателя, и стоило ему уловить возможность, он брался за нее мертвой хваткой.

– Я большой фанат.

– Давным-давно, когда я работал на Давида, ну, который потом с малолетками работал. Поп-панк, вот это все. Мы делали им один из последних концертов в Москве. Конкретно запарились: там и диджей-сеты от них планировались, и кореша даже местного привезли из Ижевска.

– То есть они в Ижевске живут?

– Сейчас не знаю, тогда они в туре были. И в последний день, за пять часов до отлета звонят и говорят: «Чувак, у нас есть разогрев, нужен срочно билет туда-обратно для кореша нашего». Как это понимать? У них тогда планировался выход нового альбома, и собралось дохренища людей. А они все кормили людей обещаниями, сливали пятисекундные видосы с новым материалом. Такой, типа хаус, драм-н-бейс, минимал-техно. Люд пришел соответствующий. Вот такое было по размеру помещение, – Олег развел руками, привлекая внимание к стенам, грязному полу и дыму благовоний. – Я тогда очень боялся, что менты приедут. В отличие от Давида. Тот, знаешь, подбегал ко мне, такому, подростку зеленому и спрашивал: «Олег, бля, нам надо срочно мефа достать для группы или кокаина, держи деньги». А я на кассе стоял, и вся очередь вместе со мной охуела.

– Ха-ха-ха! – мы засмеялись до боли в груди.

– Ну и что мне оставалось делать? Пошел искать, и тут вдруг на сцену вышел тот самый кореш, который кое-как подключился. Настраивать его времени не было. Я ему кричу: «Все, начинай, у нас время съезжает!». И тот чел врубает жуткий нойз, знаешь, тот самый, от которого живот сводит и уши вопят. Люди руки подняли, схватились за головы и заорали! А челу на сцене круто! Он ходит вперед-назад и стонет в микрофон. Звукорежиссер пытался его остановить, а он, думаешь, что? Вырубил с ноги звукорежиссера. Я ищу Давида, паникую! Люди бегут наружу. И люди на улице недолго думая, рвутся внутрь, меня-то на входе не было. Эти две толпы столкнулись, охрана бессильна что-либо сделать. Нахожу Давида в гримерке, а он – уебанный, плачет. Спрашиваю: «Давид, ты чего? Там разогрев такой беспредел устроил, кошмар, надо что-то делать». А он падает на пол, вот так руки ко мне тянет, берет за щеки и плачет! «Они мою девку увели и трахают ее», – пищал он.

– Пиздец. Хороший концерт-то хоть был?

– Я мало тогда соображал, и мне было все равно – лишь бы уехали. Вышли на сцену, врубили свои странные шансон-минуса, такой мета-индастриал, не знаю, как сейчас обозвать, – Олег задумался. – А, блять, точно. «Умная музыка». Громкая умная музыка в четыре четвертых.

– Дальше-то без проблем было?

– Как-то уехали. Я им такси вызвал, и они, слава Богу, испарились. Блин, рассказываю, и такая приятная ностальгия! – лицо Олега покрылось радостной краской. – Сейчас концерт так не сделаешь, клуб сразу звук отрубит, потому что иначе «деньги разбегутся». Делалось из говна и палок, собственные вещи приносили. Мой друг как-то стол с кухни привез, чтобы нам было на что опираться, когда мы на рейве на входе стояли. Тут вот то же самое – парням абсолютно все равно было, что о них подумают, что им скажут. Приехали, обкурились, обдолбались, оттрахали первое, что под руку попалось, выступили, напились, уехали. И все довольные, мы много тогда заработали. А кореш их с тех пор в Москве живет, так как на самолет не успел.

– Откуда ты знаешь?