Год Крысы

Я многое в своих размышлениях отдаю Эдику. Если он есть, то волноваться не стоит. Если нет – тогда начинается настолько глубинный прорыв в себя, что череп трескается и жить перестает хотеться. Если в Эдике я видел старшего брата, то Леонид стал для меня сыном. Ребенком. Наивным, интересующимся всем на свете, для которого каждый удар в спину был откровением. Либо у человека память, как у рыбки, либо он не от мира сего. Я хотел видеть второе, уродливый ангелочек среди мрака и обмана. Изначально Леониду хотелось знать все! Он не стеснялся заваливать меня вопросами, когда я не хотел общаться. Казалось бы – пошел нахер! – и закончились вопросы. В отличие от других людей, Леонид умел подбирать слова правильно. Каждый его вопрос ко мне был маленьким, но произведением искусства. Он чутко улавливал реакции людей. Когда надо – включал дурака, заставлял другого раскрыться, уйти в подробности. Доходило до невообразимых откровений. Как и любой сын, который растет и познает мир, Леонид неоднократно делал мне больно. Я умолял его отвязаться от нас. Да, он был чутка туповат, но не непоправимо. Я показывал ему синяки на руках, говорил, что никого из нас не ждет хорошее будущее. Что будь он с нами – на него упадет неподъемная стигма – отречение от общества навсегда. Никого в жизни не будет любящего, никто не сможет пожалеть. Только презрение.

Но все же я не зря назвал его ребенком! Первый укол делали ему без моего ведома, из-за чего я потом долго злился и пообещал себе никогда с тем человеком не общаться и ничего у того не покупать. Так и было, пока другого продавана в городе не осталось. Ангел стал падшим, как и мы. Бродили по городу, встречались, искали еды, ничего особенного. Опять же – дитя! – всегда пытался нас удивить. Тем, как у него кровь из вены хлещет, то какое крутое место он нашел, чтобы там отрубиться в теплоте на бетоне. Но, наверное, больше всего я любил Леонида за то, что он всегда носил с собой плеер. На дисках, понтовый. Мы не могли себе позволить даже продать его ради дозы. Сели, включили драм-н-бейс или эмбиент, приложились и ох… Не хватало слов высказать благодарность! Повезло нам, однажды, украсть колонку с рынка. Мы с ней по городу ходили, ставили, как флаг, там, где собирались улететь – наша земля! – подключали плеер и пуск! Нас больше не было. Оставалась только музыка. Аж руки зачесались от воспоминаний.

Незаметно прошло полчаса, мы оказались на Михайловской набережной. Никакой интимности или тишины на самом деле наши передвижения не прибавили. Просто появилось время задуматься о том, что же свело нас вместе. Смешно, что схождение людей – их связь – в голове остается навсегда, а расставание проявляется на словах.

– Так что за предложение, Женек? – разорвал молчание Леонид.

– Прикол: «Год Крысы» зовут выступать в Москву, – я решил выложить все карты сразу. – За деньги. Большие. Эдик уже согласился.

– Ты к нему гонял?

– Вот только вчера вернулся.

– Действительно, прикол. То есть подожди! Я правильно понимаю, что ты меня зовешь обратно, хотя сам оттуда вышвырнул?

– «Года Крысы» больше нет. Закончился. Да и вообще, его из-за тебя не стало.

– А-а-а! Вот оно как. А как же твои речи, что я тебе нахуй не сдался? Что все делаешь ты, а я так, из жалости на подсосе? То есть, оказывается, «Год Крысы» без меня никак? – Леонид закатился пугающим смехом.

– Ты о себе много не воображай. Эдик настоял.

– Ну и ебитесь с Эдиком друг с другом в жопу без меня. Не можете, что ли? На тройничок охота?

Разгорелся срач, сдерживаемый раньше только временем и расстоянием. Не виделись, молчали. Копили в себе аргументы. Представляли нашу встречу, не знаю, находясь в душе или в вонючей очереди. Продумывали каждое слово! Вот такие мы, параноики.

– Бля, Леонид, ты совсем попутал? Тебе напомнить, как ты ради бабла ушел в армию и оставил нас. Мы только после этого разошлись.

– Все не так было, – он отмахивался руками, надеясь меня заткнуть.

– Да нихуя, все так и было! Пришел, сказал: «Ребята, мне все надоело, я пойду за какого-то чмыря служить». Бабки тебе якобы были нужны. Ну и где твои бабки?

– Я на них выжил, блин. Я из-за них с вами и дурью завязал! Ты меня сейчас упрекнуть за это хочешь?

– Да не за это, нет, – задрожали глаза почему-то. – Ты нас кинул, чел. Когда нельзя было – кинул.

– А может, тебе припомнить, как ты меня за человека не считал?

– Началось! – завыл я и потянулся за сигаретами в карман.

– Ты тогда в депре был, и я решил активничать, расшевелить тебя как-то. Что взамен? «Закрой ебало!», «Что за хуйню ты несешь?», «Иди в другом месте пизди!» – пародировал меня, на удивление удачно, Леонид.

– Ну ты реально тогда хуйню предлагал, я тебе и ответил. Ты с темы не слезай. «Год Крысы» закончился именно из-за тебя. Из-за эгоистичного желания твоей маленькой душонки перетянуть одеяло.

– Ты сейчас реально эту тему поднять хочешь?! – напряжение между нами росло, еще чуть-чуть и вместо аргументов полетели бы кулаки.