Год наших тайн

– Не он, – закончила она. – Для них это не важно, понимаешь? Они вне себя, оттого что все эти чудовища под кроватью оказались настоящими. Они себе головы сломали, думая, как же никто ничего не замечал. Так что наша фамилия – как яд. И нечего удивляться, почему у меня нет друзей, почему я сменила имя и почему оставалась девственницей до той ночи на кровати Энди.

Энди поперхнулся минералкой.

– В прошлом году у меня была одна-единственная подруга. Только она ходила со мной, сидела со мной рядом за ланчем. Энди, помнишь Энни Боусмен? Такая худенькая блондинка?

– Конечно, – кашлянул Энди.

– Так вот, перед выпуском у нее сделался нервный срыв. Весь год она была на моей стороне. А в мае не могла встать с постели. – Скарлетт сглотнула и посмотрела по очереди на меня и на Энди.

– Я пытаюсь объяснить, что дружить со мной – не особенная радость.

Она утащила еще один шарик попкорна.

– Только вы двое из этих четырех тысяч людей сидите рядом со мной, зная, что к чему. И если вы вдруг передумаете, я не сочту, что вы чокнулись.

Я ненавидел себя за то, что не могу сказать ей ничего утешительного. Я мог только положить раскрытую ладонь ей на спину и круговыми движениями поглаживать, согревая ее кожу. Оценив жест, она прикрыла глаза. Когда она открыла их, то заметила, что Энди испытующе смотрит на нее.

– Что такое? – спросила она.

– Тебя же должны были пригласить в команду Харкнесса вратарем.

Она сглотнула.

– Меня и пригласили. Тренер не очень-то обрадовалась, когда я в первую же неделю отказалась играть.

– Вот и Бриджер тоже, – сказал он. – Просто караул.

– Мы клуб бывших хоккеистов, команда из двух игроков, – сказал я.

– Зато у вас теперь больше времени… – Он кашлянул. – Друг для друга.

Скарлетт спрятала лицо в ладонях.

– Как у меня только язык повернулся брякнуть такое вслух.

Энди помотал головой:

– Хоть кому-то моя кровать принесла радость.

– Мы отвезем тебя домой, – сказал я, когда игра закончилась, и мы покидали стадион.

– Я пойду пешком, – быстро возразила она.

– Почему?

– У нас перед домом стоят фургоны телевидения. Пусть уж только я буду… – Она замолчала, подбирая подходящее слово. – Запятнана всей этой грязью. Ладно?

Огни парковки осветили ее узкое лицо.

– Ну, если ты так хочешь.

– Можешь мне верить, хочу. И еще – я избавляю тебя от драмы под названием «Познакомься с моими родителями».

– Ну, этой драмы и у меня дома не играют. – Я поднял ладонь, и она хлопнула по ней.

– Увидимся еще в эти выходные? – спросил Энди, дружески улыбаясь. Отличный парень мой сосед. И с каждым днем я все больше перед ним в долгу.

Она прикусила губу.

– Не знаю, вряд ли. Может быть, я и не останусь на весь уик-энд, если удастся.

– Позвони мне, – сказал я, еще раз обнимая ее. – С твоей стороны было порядочным свинством не отвечать мне весь день.

– У меня отобрали телефон.

Я отстранился от нее.

– Серьезно? А как же я узнаю, все ли с тобой в порядке?

– Все будет отлично. – Ее лицо снова стало отчужденным. Я еще ни разу не видел ее такой встревоженной. – Попрыгаю через их обручи, а через пару дней мы все уже будем в колледже.

– Можешь поехать с нами в воскресенье, – предложил Энди. – В машине полно места.

– Спасибо, спрошу своих повелителей, – сказала она. – Я точно влезу, потому что вряд ли мне разрешат собрать вещи.

Я быстро поцеловал ее.

– Вот ведь отстой.

– Добро пожаловать в мой мир, – сказала она.

Скарлетт

Проснувшись в День благодарения, я ощутила запах лука и чеснока. У мамы было правило – добавлять во все блюда вдвое больше чеснока, чем полагалось по рецепту. «Хочешь, чтобы получилось вкусно, – не жалей чеснока», – эту ее поговорку я слышала несчетное количество раз. Наверное, и сегодня она это скажет.

Нет, моя мама – удивительное создание. У дома может бесноваться толпа линчевателей, а она будет стоять на кухне с безупречным маникюром и раздавать кулинарные советы.

Когда я спустилась на кухню, мама уже приготовила начинку и заталкивала индейку в духовку.

– Поможешь почистить картошку? – сказала она.

Почисть картошку. Поговори с адвокатами. Добро пожаловать на День благодарения в дом Эллисонов. Я взяла картофелечистку и принялась за дело. Отец, появившись на кухне, приветствовал меня единственным вопросом:

– Кто выиграл?

Я едва сдержала поток слов, так и рвавшийся с языка: Какая разница? Почему ты только и можешь говорить, что о хоккее? Почему на праздники я приезжаю не в дом, а в дурдом? Как мы дошли до жизни такой?

Но сказала только:

– Квиннипэк, в дополнительное время.

Я почистила овощи и ушла к себе наверх. Вошла в комнату и сразу посмотрела в угол, где обычно хранился Джордан. Трудно было коротать время без любимого способа отвлечься. Близились экзамены, но учебников у меня, конечно же, не было.

Если жалеешь, что под рукой нет учебника по статистике, значит, дела совсем плохи.