Год полнолуний

Он поднялся первым. Хабреки, как и принято упоённым победой воинам, набаловавшись с девками и обожравшись до отвала, дрыхли кто где упал. Несколько человек — прямо на мокрой земле. Никаких мисок с грибами или, уж тем более, бутылок из-под вина не оказалось и в помине, но, видимо, эйфория праздника подействовала на умы ничуть не хуже какого-нибудь кокаина. Данила тоже куда-то пропал, и поднять «воздушного разведчика» было невозможно.

— Ладно, — махнул рукой Создатель. — Конные чёрные всадники, или пешие, а дневной переход за один час всё равно одолеть не смогут. Подождём.

Он ещё раз прошёлся по посёлку. Горцы не столько разграбили — а чего возьмёшь у рыбака, кроме имени? — сколько разорили деревеньку. Раскидали среди вязкой жижи простенькие рубахи и платья, изящные плетёные сундучки, зачем-то разломали один из домов. Висящая над костром рыба упала в огонь и теперь наполовину обугленная темнела среди золы.

— Вот, чучмеки, — в сердцах выругался Олег. — Потом самим жрать будет нечего.

И он уже без всякой жалости начал пинать отважных воинов ногами:

— Поднимайтесь, смерть свою проспите! Войско Дьявола поблизости.

Просыпающиеся хабреки, увидев своего повелителя, тут же расплывались в радостных ухмылках:

— Слава Создателю! Долгих тебе лет!

До полудня горцы успели не только собраться, но и поесть обнаруженной в незамеченных вчера тайниках рыбы. А когда за кустами послышался быстрый, частый плеск стучащих по грязи копыт, они быстро и споро выстроились в фалангу. Три ровных ряда копейщиков перекрывали всё пространство между сохнущими на кольях сетями и сплошной стеной ивового кустарника. Создатель стоял сзади, готовый, если понадобится, вместе с селянами прикрыть фалангу от предательского нападения рыбаков с тыла. Данила тоже занял свою любимую позицию — отсиживался где-то в кустах.

Чавканье копыт раздавалось ближе и ближе, пока первый чёрный всадник не выехал на приболоченную поляну. Увидев фалангу, он недоумённо остановился, с силой натянув узду. Конь заржал, попятился.

Рядом с первым всадником появились ещё двое. Они переглянулись, громко завопили и помчались в самый центр фаланги.

Хабреки дружно опустили копья. Конники тут же отвернули и неторопливой трусцою вернулись на исходную позицию.

Тем временем тропинка выпускала по одному всё новых и новых всадников. В длинных чёрных плащах, чёрных округлых шлемах со свисающими на спину конскими хвостами, с длинными острыми пиками и кривыми мечами на боках, они не высказывали ни малейшего испуга. А зря.

Пожалуй, один только Олег точно знал, чем кончится эта схватка. Чёрным слугам Дьявола придётся на своей шкуре опробовать истину, ценой огромной крови отрытую персами две с половиной тысячи лет назад, в битве при Марафоне: лёгкая конница не имеет никаких шансов в схватке с тяжёлой пехотой.

— Во имя Господа! — заорали три десятка чёрных всадников, опустили пики и ринулись в самоубийственную атаку.

Разбрасывая комья грязи, лошади преодолели свободное пространство, с ходу напоролись на безжалостные наконечники копий и отхлынули обратно. На грязи осталось биться в агонии несколько несчастных животных. Оказавшиеся пешими прислужники Дьявола тоже побежали со всех ног, испуганно оглядываясь через плечо. Но на этот раз хабреки не разрушили строя, соблазнившись беззащитными спинами.

Чёрные всадники ненадолго успокоились, негромко что-то обсуждая, громко завопили и дружно ринулись в новую атаку. Но на этот раз конница ударила не в центр, а в правый фланг, разгоняясь вдоль самой границы кустарника. Треск пик, тяжёлые выдохи пехотинцев, жалобное ржание лошадей — сражение всё больше напоминало конскую бойню, а не схватку людей.

Всадники отхлынули в сторону, а вместо них нанёс удар свежий отряд, потом ещё один.

— На что они рассчитывают? — недоумённо спросил Создатель, оглядываясь на ближних селян. Никто не ответил, а чёрные всадники, не жалея коней, нанесли новый удар по сомкнутому строю щитов.

Конному поразить тяжёлого пехотинца практически невозможно — высокий щит закрывает всё тело, шлем спасает голову. Единственное уязвимое место: глаза. Не изобрели пока в этом мире ударостойких стёкол.

Но в глаза ещё нужно попасть, на скаку, уворачиваясь от множества копий, нацеленных на ничем не прикрытое тело, на обнажённого коня. Безнадёжное занятие. И тем не менее всадники разгонялись в новую атаку.

— Копья выше поднимите! — заорал Создатель. — В животы им цельтесь, с коней ссаживайте!

Впервые за день схватку увенчало не лошадиное ржание, а жалобные людские крики. Больше десятка коней, мотая мордами, побежали обратно налегке, с пустыми сёдлами.

— Ну как, нравится? — негромко спросил Господь.

— Во имя Господа! — понеслись всадники в новую атаку.

— Совсем сбрендили, — покачал головой Создатель.

Удар! Стук пик о щиты. Крики раненых. Потные спины немного попятившихся хабреков.

«Да они же нас поворачивают!» — внезапно сообразил Олег.