В марте произошел неприятный случай. С одним из слушателей курсов Михаилом Ивановичем Блажиным мы раздобыли водки и здорово выпили в гостях у доктора подлодки Л-7 Грузуева. Он жил в «Ущелье Дьявола», так назывался распадок между Улиссом и горой Верблюд. Ночевал я в общежитии. Кто-то доложил о моем недостойном поведении начальнику курса, тот отрапортовал командиру отряда. Меня вызвал Н. М. Мишенин и, не задавая вопросов, произнес: «И на Солнце пятна бывают. Доложите начальнику курса, что я объявил Вам выговор». После этой фразы он меня отпустил. Рассмотрели вопрос на построении. М. И. Блажин, он был секретарем партийной организации, с серьезным видом осуждал мое поведение и предложил объявить выговор без занесения в учетную карточку. На том и порешили. Других последствий инцидент не имел. А могло быть и хуже.
Получил письмо из дома. Старшего брата Игната призвали в армию, писем от остальных братьев семья не получала. Фронт проходил в 15–20 километрах от нашей Березайки. Станция Бологое была разрушена немецкой авиацией. Младшая сестра Шура, до войны работавшая на станции Элинсенваара (Карелия), перебралась в Ленинград. Дальше путь был отрезан. Ленинград оказался в блокаде. Сестры Паня и Дуся после месячной эвакуации на станцию Моксатиха возвратились в Березайку и работали на стекольном заводе.
В конце апреля 1942 года учеба на курсах закончилась.
Меня назначили помощником командира подводной лодки С-53.
Головной лодке, заложенной 25 декабря 1934 года на ленинградском заводе, присвоили литерно-цифровое наименование Н-1 (немецкая). 31 декабря заложили вторую лодку – Н-2. Это первая советская лодка смешанной конструкции: прочный корпус клепаный, легкий корпус сварной. На ней впервые ставились водонепроницаемые сферические переборки, отделявшие 3 отсека-убежища и рассчитанные на давление 10 атмосфер.