Голод Рехи (СИ)

— Вот и все. Все. А ты боялся, — продолжал улыбаться Ларт, когда они вышли на противоположный берег. Волны не поглотили их, не вынырнуло неведомое чудище, не вцепилась в ногу плавучая змея. Однако Рехи все еще терзали неосознанные предчувствия. Смутные и зыбкие, они болезненно проводили вдоль всего тела, словно кто-то скреб шершавым камнем по клинку.

«Наверное, я просто не знаю, что ждет дальше. Я просто боюсь не встретить Лойэ в Бастионе, боюсь понять, что дальше — пустота, — задумался Рехи, когда они сохли на берегу. — И Ларт рядом со мной тоже идет навстречу этой пустоте. Рок? Судьба? Что там еще? Я боюсь. Называйте трусом, называйте зверем, я боюсь за жизнь Ларта, ведь я столько раз ее спасал. Свою, кажется, и то реже».

— Надо двигаться, да? — бодро вскочил Ларт, молодцевато расправляя плечи.

После вынужденного купания он как-то посвежел и помолодел. Рехи же казалось, точно с него содрали дополнительный панцирь из налипших множествами слоев пыли, пепла и песка. Из-за этого тревога прорывалась в неурочный час и захлестывала штормовыми валами. Или не из-за этого. Стерлась душа до костей, мерцала и терзалась ветром, как флаг на далекой полуразрушенной башне.

— Да, двигаться, — отрешенно отозвался Рехи. И они вновь пошли, куда-то вперед, направляемые обломками каменных столбов у дороги. Они успели высохнуть, а красные сумерки смениться темнотой, когда из мглы выплыли неразборчивые постройки. Впереди показалась кособокая арка из высушенных веток, а венчали ее многочисленные кости, лоскуты и рогатый череп неведомой скотины. Явно так обозначался вход куда-то, но за ней лишь простиралась дорога.

— Тут должен быть лагерь пограничной стражи. — Ларт застыл в недоумении. — Надо бы его обойти по широкой дуге.

— Ларт, но там же никого нет. Не чуешь? — подивился Рехи, замечая разваленные шатры и затоптанные костры. Значит, здесь сидели люди, потому что остальные обитатели их мира не признавали огня и очагов, как и приготовления пищи. Осторожно обходя жутковатую арку, странники все же вошли в лагерь, ожидая наткнуться на засаду. Но никто не появился, не выскочил из-под шкур.

— Лагерь воинов Бастиона, — подтвердил догадку Ларт, деловито рассматривая скособоченные походные шатры. Шкуры смялись, но у большей части уцелели основания.

— А где же все? Ящеры съели? — недоумевал Рехи. Следов пиршества хищников не обнаруживалось. Да и сломанного оружия или трупов не пришлось увидеть.

— Не думаю. Надо убираться отсюда.

Они торопливо покинули лагерь и сошли с дороги, все еще опасаясь внезапной атаки врагов. Но кромешная тьма сменилась вновь багрянцем утра, а противники так и не показались.

— Тебе не кажется, что они просто ведут нас к Бастиону? — засомневался Рехи.

— Кажется, — отмахнулся Ларт. — Но скрываются они очень искусно. И что остается нам? Разве только в песок зарыться. И то не поможет. Прости меня, Рехи, что втянул тебя в это.

Лицо Ларта выражало предельное беспокойство, его сгорбило непонятное чувство вины. Он знал что-то, вернее, чувствовал, не желая признаваться ни себе, ни другу. И все же ловушка захлопывалась, затягивалась незримая петля. Временами попадались разрозненные следы, но едва заметные, неподдающиеся прочтению.

— О чем ты? Это же я тебя втянул.

— Ну да, а в Бастион-то я тебя веду. Ничего, обойдем с другой стороны. На дорогу больше ни ногой.

Рехи кивнул, и остаток дня прошел в молчании. Они тревожно дремали, сетуя на отсутствие хотя бы иллюзорного укрытия. Равнину точно вымело гигантской волной, слизавшей с нее и остовы деревьев, и пышные барханы, и ущелья со скалами. Ничего на сотни шагов вокруг — только песок.

Наверняка с башен Бастиона запросто видели, кто подбирается к стенам. Но вместо обороны только подпускали поближе. Пустошь застывала в неприятном молчании. Молчание, покой — это смерть. А они нарушали его шелестом своих шагов. И, казалось, не только они.

«Опасайся опасной дружбы и чего-то там еще… О чем Эльф твердил. Подсказка про Бастион? Только я уже не помню, почти год прошел. Опасную дружбу и ложную славу! Вот! И сказал это лиловый жрец. Но о чем сказал?» — размышлял Рехи. Странно — он привык размышлять, а не только обдумывать планы атаки или побега.

— Вон возле тех холмов должны найтись пещеры. Но так мы уходим слишком на запад, — недовольно бормотал Ларт. А на третий день пути, отмеченный все той же тишиной, он встрепенулся и принюхался:

— Опять… Опять, как тогда, в горах. Запах.

— Они близко! — вскочил на ноги Рехи и схватился за костяной меч.

— Они здесь!

Внезапно воздух всколыхнулся и зазвенел. Всего на мгновение. Всего на один короткий миг. Засада. Засада все-таки таилась, но в отдалении, не в самом лагере и не возле дороги. Кто-то шел за странниками от самых гор, кто-то напустил на них ящеров, кто-то позволил ступить на дорогу. Не Митрий ли? Он ведь тоже любил испытывать. Хотя вряд ли, свой мерзкий человеческий запах им не удавалось скрыть до конца. Они не атаковали открыто, они не показывались, точно пустынные призраки. Ныне оружием им служили подлые тугие луки.