Голодные кости (СИ)

— Господин запрещает ходить к горе, — объяснила Маи. — Опасно там.

— Почему же Мирай пошла?

Жители переглянулись. Сора терпеливо ждала, пока кто-то даст ей ответ. Самой смелой оказалась Маи — помявшись, она сказала:

— На горе Року сто лет тому назад сражение было. Предок господина Хаттори вместе с младшим братом воевал с недругами императора, да все, кроме главы клана, погибли. Там и остались лежать...

— И? — не понимала Сора.

Аюми легонько дотронулась до ее кимоно, привлекая внимание.

— Золото, госпожа...

Сора вздохнула. Конечно, как же она сразу не догадалась — доспехи, сбруя и даже седла украшались богато и изысканно.

— Младший брат главы клана носил шесть перстней с драгоценными камнями, — добавила Маи. — Мирай глупая, поверила, что можно отыскать их. Она в столицу хотела уехать, да где же денег взять? Мы вдвоем были друг у друга.

— Вот сама и виновата, — вмешался в разговор еще один мужчина с сальной ухмылкой. — Говорили же — не ходить! От страху она умерла, потому что в лесу том одни мертвецы лежат.

Сора вспомнила искаженное ужасом лицо девушки. Что такого она увидела в последние мгновения своей жизни? Неужели и вправду увидела мертвеца?

Но почему ее нашли на окраине? Не дошла? Или наоборот, уже возвращалась домой?

— Я поговорю с господином, — пообещала Сора. — Мы приложим все усилия, чтобы разгадать тайну смерти Мирай.

Маи поклонилась.

— Спасибо, милостивая госпожа. Могу я?..

Она умолкла.

— Да. Иди, проводи свою племянницу, — кивнула Сора.

Большая часть толпы двинулась к носилкам, а Хаттори подозвала к себе Мацуши, что держался в сторонке.

— Мне необходимы слуги в поместье. Четверо девушек и трое крепких мужчин.

— Конечно, госпожа, — Мацуши закивал. — Любому будет за радость послужить господину и его прекрасной жене. Вам угодно самостоятельно выбрать?

— Нет, — Сора почувствовала неимоверную усталость и решила изменить планы. — Выбор я доверю вам. Пришлите их сегодня до заката. И...

Она помедлила, обдумывая свое решение.

— Если та женщина, Маи, захочет стать служанкой в поместье, то я буду рада.

— Она непременно захочет, госпожа, — заверил Мацуши. — Для нее это честь.

Сора еле заметно поморщилась. Она терпеть не могла людей, что говорили за других, но в глазах Мацуши сияла такая радость от мысли, что он мог быть полезен... Сора одарила его вежливым кивком, и он засиял еще ярче.

Ей стало больно внутри от этой ослепительной улыбки, от того, как радовался этот человек столь простой вещи... Его одежда была непритязательна, ладони кровоточили от мозолей, а спина — согнута, но он имел силы улыбаться.

Сора же улыбки из себя выдавливала, точно выжимала воду из сухой тряпки.

— Спасибо вам, — она хотела дотронуться до плеча мужчины в знак признательности, но побоялась пересудов. — И вы, если хотите, приходите тоже...

Остаток фразы Сора договорила по инерции, с нарастающим недоумением глядя, как лицо Мацуши темнеет, словно на него упала тень с неба. Глаза мужчины с тревогой уставились на что-то позади Соры — кого-то.

Она обернулась и поняла, что тенью, насылающей ужас, был Райден. Из-под копыт его коня летела пыль и мелкие камешки — черный жеребец мчался во весь опор.

Тревога охватила и ее разум. Первая мысль — о том, что случилось нечто страшное — змеей заползла в голову. С волнением Сора наблюдала, как муж приблизился, плавно соскользнул с коня, который еще даже не остановился, и направился к ней.

По мере приближения его глаза все больше чернели, возвращая Сору ко вчерашней ночи — но если тогда виной служило влечение, то сейчас лавандовая радужка темнела от ярости.

— Что ты здесь делаешь? — глухо прорычал Райден. Его голос вибрировал от клокочущего в груди гнева. — Разве ты не должна была спросить дозволения перед тем, как отправиться в деревню?

Мацуши как ветром сдуло. Краем глаза заметив позорное бегство, Сора подавила желание поступить так же.

— Я хотела спросить, но Кейко сообщила, что ты занят, — с достоинством ответила она. — Я решила не отвлекать тебя от важных дел.

— И вместо этого отправилась сюда? Что творится в твоей голове?

Сора молчала, смиренно слушая поток обвинений. Айко всегда учила ее, что нельзя перечить мужчине — нужно дать ему выговориться.

«Разгневанный мужчина что кипящая вода», — причитала кормилица. — «Пока не остынет, никакого толкового разговора не выйдет».

— Почему ты молчишь? — глаза Райдена недобро блеснули.

Он шагнул к ней вплотную, давя не только словами, но и своим телом. Чтобы посмотреть на него, Соре пришлось вскинуть подбородок, что со стороны выглядело дерзостью.

— Слушаю тебя, господин.

— Раз сказать тебе нечего, подозреваю, это потому, что и в голове твоей ничего нет, — ядовито сказал Райден. — Неужели ты не способна просто подчиняться, Сора? Что сложного в том, чтобы оставаться в поместье, в безопасности? Если бы твой отец узнал о твоем поведении — не сомневаюсь, он был бы крайне недоволен.

Мысль о том, что супруг может пожаловаться — или, что еще хуже — отослать ее обратно к отцу, заставила Сору похолодеть.