Голодные кости (СИ)

Ей было больно и страшно. Она источала яд, но у Райдена, похоже, был иммунитет. Или он был ядовитее.

Хаттори уселся на свое излюбленное место возле выхода в сад. Сора молча опустилась на футон, начав готовиться ко сну. Если ей удастся обмануть его...

Пришлось пролежать несколько часов без движения, притворяясь спящей. Усталость сморила и Райдена — открыв глаза, Сора убедилась, что он крепко спит. Она выскользнула в коридор с опаской, но тот был пуст — очевидно, на ночь Райден отпустил Акио.

Первым делом Сора направилась в комнату Аюми. Пусто. Ее сердце сжалось в тревоге, когда она заметила лежащий на полу зеленый камень. Нефрит валялся, оброненный у футона — страшные картины промелькнули одна за другой.

Что, если на Аюми напали? Или она потеряла камень...

Сора выбежала обратно в коридор, помчалась по пустым залам. Заглянула в комнату к девушкам — все мирно спали, тихо посапывая, — проверила кухню, мужское крыло... Аюми нигде не было.

Оставался внутренний двор, сад и пристройка, где разместились воины Райдена. Повинуясь внутреннему чутью, Сора отправилась в пристройку. Лунный свет освещал ей дорогу, серебрил листья в саду и прокладывал путь. Оказавшись возле входа, Сора сглотнула ставшей горькой слюну. Ее ладони вспотели, ноги предательски подгибались.

Она помнила их лица. Неживые, лишенные смысла — как искусно выполненные маски.

Соре предстояло пойти к отряду мертвецов.

«Я только проверю, нет ли там Аюми», — успокаивала она сама себя. — «Буду тихой, как кот на охоте. И сразу уйду».

Бумажные сёдзи раздвинулись бесшумно. Войдя внутрь, Сора сняла обувь, передвигаясь босиком. Ее шаг был легок и беззвучен, как полет птицы — не зря Айко долгими годами заставляла разучивать танцы, где важна плавность и гибкость.

Главный зал был пуст. Ниши по бокам зияли черными дырами, скрадывая пустоту, луна, заглядывающая в окна, скудно освещала пространство. Помедлив, Сора направилась к входу в общую спальню. Пальцы легли в специальную выемку, но замерли — не решаясь войти, Сора несколько минут стояла в тишине, наполненной бешеным стуком своего сердца.

Спят ли мертвецы вообще? Разве неживым нужен сон? Что, если она войдет, и они все, как один, уставятся на нее мертвыми глазами?

«Не будь трусихой», — обругала себя Сора. — «Вряд ли это страшнее того монстра с длинным и скользким языком в саду».

Она потянула створку вправо. Медленно та отодвинулась, открывая взгляду футоны, расстеленные на полу в виде длинного ряда. В каждом из них спал мужчина. Картина была настолько жуткой, что у Соры перехватило дыхание от ужаса, хотя ничего особенного в ней не было: просто спящие люди.

Присмотревшись, она поняла, что вызывало в ней животный страх: они лежали на спинах, сложив руки на груди, и не двигались.

Не дышали. В спальне царила мертвая тишина. За то время, что Сора стояла возле дверей, никто из них не шелохнулся.

Чувствуя, как напряжение в теле возрастает с каждым мгновением, она отступила назад. И без того было ясно — Аюми там нет.

Но где же она?..

Оставался сад и внутренний двор — уединенные, тихие места, скрывающиеся в ночной темноте. Но что Аюми могла делать так глубокой ночью? Сора вздохнула, сжала ладони в кулаки. Стоило ей сделать несколько шагов, как снаружи раздался шорох.

Оцепенев, Сора прислушалась. Звук чужой поступи — неторопливой, вальяжной, достиг ушей. Заметавшись по помещению, Сора не нашла ничего лучше, кроме как нырнуть в одну из боковых ниш и затаиться.

Там было темно, пыльно и холодно — каменные стены леденили плечи и спину. Носа коснулся приторный, удушливый запах — так пахло мясо, пролежавшее день на солнце. Осторожно отодвинувшись, Сора нащупала что-то жесткое, но не такое, как твердый камень. Затем ее пальцы коснулись ткани...

Ей казалось, что она оглохла и ослепла разом. Сердце перестало биться. В тот момент Сору не волновало ничего — ни чужие шаги рядом, ни спящие за стенкой мертвецы, ни Райден, оказавшийся основателем клана Хаттори.

Была только ткань в ее руке, запах разложения и бледное, перекошенное лицо Аюми, на котором навечно отпечатался ужас. Сора всхлипнула, зажала рот рукой, лихорадочно рассматривая мертвую служанку в надежде, что ее образ окажется бредом, видением, насланным проклятым домом...

Но Аюми, которую убили и запихнули в нишу, как мешок с тряпками, была реальной. Настоящей. И мертвой.

Ее подруга, ее первая и единственная подруга, верная служанка, Аюми, которая сопровождала Сору всегда и везде... Которая без сомнений согласилась поехать с ней в чужой край, была мертва. По ее вине.

И, судя по аромату и пятнам на теле, Аюми была мертва несколько дней. Но как, если еще вчера Сора видела ее своими глазами...

Шаги, прозвучавшие совсем рядом, начали стихать. Сора выглянула, чтобы увидеть, кто ночью посещал пристройку. Знакомая фигура, темные, аккуратно уложенные волосы...