Голос и воск. Звучащая художественная речь в России в 1900–1930-е годы. Поэзия, звукозапись, перформанс

Впоследствии Сережников создавал гораздо более сложные комбинации, объединяя исполнителей в группы в соответствии с тембрами, в результате чего поочередное исполнение произведения отдельными артистами сменялось групповым; в отдельных эпизодах мог также участвовать весь речевой хор. Себе Сережников отводил роль композитора речи и дирижера.

Ил. 7. Декламационный хор Театра чтеца под руководством Василия Сережникова. Источник: Эхо. Еженед. ил. жур. №9. 1923. С. 16

Перелом в работе Сережникова пришелся на рубеж 1910–1920‐х годов. Осенью 1919 года благодаря поддержке Луначарского на основе курсов Сережникова был открыт Государственный институт декламации. С 1920 года институт начал прирастать новыми факультетами и тогда же был переименован в Государственный институт слова. Сережников проработал в ГИС лишь до начала 1922 года, когда институт лишился государственной поддержки, вслед за чем его основатель вместе с группой преподавателей покинул ГИС. Институт закрылся не сразу: без государственной поддержки он продолжал работу до 1925 года. В свою очередь, Сережников в том же 1922 году открыл частный Московский институт декламации (позже Курсы чтения и речи), а годом позже, в 1923‐м, под его руководством начал работу Московский передвижной театр чтеца (ил. 7). Работа этого театра продолжалась до конца 1930‐х, сам же Сережников в 1935 году был репрессирован241, последние годы жизни провел в Казахстане242 и скончался в 1952‐м.

Если сравнивать два института, московский ГИД/ГИС и петроградский Институт живого слова, то можно обнаружить несколько отличий. Преподавательский состав института, возглавляемого Сережниковым, был исключительно сильным и разносторонним: в разное время здесь вели занятия Вячеслав Иванов, Андрей Белый, философы Николай Бердяев, Иван Ильин, Густав Шпет, лингвист Дмитрий Ушаков, филолог-классик Аполлон Грушка, литературовед Юлий Айхенвальд и многие другие. Не менее сильным был штат преподавателей, отвечавших за практическую работу. Среди них были Сергей Волконский, Ольга Озаровская, Василий Суренский. На отделении художественного рассказывания243 занятия вел Александр Закушняк, один из главных реформаторов чтецкого искусства тех лет. Тем не менее Государственный институт декламации (позже – слова) никогда не инициировал коллективных научных проектов244. Среди публикаций преподавателей московского института стоит особо выделить книгу музыковеда Леонида Сабанеева «Музыка речи» (1923), читавшего в ГИСе курс на эту же тему. Наиболее продуктивным в отношении теоретических работ был сам Сережников, однако в основном его книги и статьи этих лет продолжали линию нормативной теории, характерной для литературы о декламации 1910‐х годов. В свою очередь, сотрудники, склонные к научной работе над проблемами звучащей художественной речи, позже объединились в Государственной академии художественных наук (ГАХН), где с 1925 года работала Комиссия живого слова245 под руководством бывшего преподавателя ГИД/ГИС филолога Алексея Шнейдера.