Голос монстра

Нет, конечно, нет. «Это невозможно, не будь дураком, – говорил он себе. – Монстр – это сон. Сон – и ничего больше».

Но листья. И ягоды. И ростки, пробивающиеся сквозь пол. И погром в бабушкиной гостиной.

Внезапно Конор ощутил легкость, его словно подняло в воздух.

Возможно ли это? В самом деле, возможно ли?

Он услышал голоса и всмотрелся в глубь коридора. Там ссорились папа с бабушкой.

…

Их слов он не слышал, но видел, что бабушка довольно яростно тычет пальцем папе в грудь.

– Что я, по-вашему, должен сделать? – спросил отец настолько громко, что люди, проходящие по коридору, начали на него коситься. Ответа Конор не уловил. Бабушка решительно прошла мимо него и скрылась в маминой палате.

Вскоре подошел папа, вид у него был поникший.

– Что происходит? – спросил Конор.

– Да так, твоя бабушка на меня сердится, – ответил папа, на миг улыбнувшись. – Впрочем, как и всегда.

– Почему?

Отец поморщился.

– У меня плохие новости, Конор, – произнес он. – Сегодня мне нужно лететь обратно, в Америку.

– Сегодня? – переспросил мальчик. – Почему?

– Дочка заболела.

– Ох. Что с ней?

– Вероятно, ничего серьезного, но Стефани не на шутку разволновалась и отправила ее в больницу, и теперь хочет, чтобы я немедленно возвратился домой.

– И ты улетаешь?

– Улетаю, но вернусь, – пообещал отец. – Через одно воскресенье – и двух недель не пройдет. На работе мне дали дополнительные отгулы, чтобы я мог снова прилететь сюда и увидеться с вами.

– Две недели… – произнес Конор почти беззвучно. – Впрочем, ничего страшного. Мама сейчас принимает новое лекарство, от него ей станет лучше. Так что, когда ты вернешься…

Он осекся, увидев отцовское выражение лица.

– А не прогуляться ли нам, сынок? – предложил тот.

Напротив больницы был разбит небольшой парк с аккуратными дорожками, проложенными между деревьев. По пути к свободной скамейке Конору с отцом то и дело попадались пациенты в больничной одежде – кто-то из них прогуливался с родственниками, кто-то тайком курил. Из-за них парк казался больничной палатой под открытым небом. Или же местом отдыха призраков.

– Так ты поговорить хочешь, да? – спросил Конор, когда они присели. – Вечно все откладывают разговоры на потом.

– Конор, – начал отец, – то новое лекарство, которое теперь дают твоей маме…

– Вылечит ее, – твердо сказал мальчик.

Отец замолчал на мгновение.

– Нет, Конор, – произнес он. – Скорее всего, нет.

– Вылечит, – настойчиво повторил Конор.

– Утопающий за соломинку хватается, сынок. К сожалению, болезнь прогрессирует слишком быстро.

– Лекарство ей поможет. Поможет, я уверен.

– Конор, – сказал отец. – Твоя бабушка рассердилась на меня еще и потому, что, как ей кажется, мы с твоей мамой многого тебе не договариваем. Скрываем, что происходит на самом деле.

– А бабушка что об этом знает?

Отец положил руку сыну на плечо.

– Конор, твоя мама…

– Непременно поправится, – закончил Конор, сбрасывая с себя ладонь отца и поднимаясь со скамейки. – Новое лекарство – это секрет. Это причина всему, говорю тебе. Я знаю.

Отец, судя по виду, не понимал, о чем речь.

– Какая еще причина?

– И вот, ты возвращаешься в Америку, – продолжил Конор. – Возвращаешься к своей другой семье, а у нас тут без тебя все наладится. Потому что лекарство поможет…

– Нет же, Конор…

– Да, поможет. Поможет.

– Сынок, – произнес отец, наклонившись вперед. – Не все истории заканчиваются хорошо.

Конор призадумался. А ведь действительно так, разве нет? Уж чему-чему, а этому монстр его научил, определенно. Истории – это дикие, неприрученные звери, и они разбредаются в направлениях, которые заранее не предсказать.

Отец покачал головой:

– Как же много на тебя свалилось… Слишком, слишком много, знаю. Это нечестно и жестоко, все должно быть совершенно иначе.

Конор молчал.

– Я вернусь через одно воскресенье, – сказал отец. – Не забывай об этом, хорошо?

Конор взглянул на солнце, сощурившись. Октябрь и впрямь выдался удивительно теплым, словно лето все еще боролось за свои права.

– Ты надолго вернешься? – наконец спросил мальчик.

– Я пробуду с вами столько, сколько смогу.

– А потом опять улетишь.

– Придется. Потому что у меня есть…

– Другая семья, там, в Америке, – закончил за него Конор.

Отец снова потянулся к нему рукой, но мальчик быстрым шагом направился к больнице.

Нет же, лекарство поможет, непременно поможет, лекарство – та самая причина, по которой монстр является ему. Причина должна быть в этом. Если монстр приходит наяву, то вот чем должны объясняться все его появления.

Заходя в больницу, Конор обратил внимание на циферблат на фасаде.

До двенадцати ноль семь оставалось еще восемь часов.

Без истории

– Ты можешь ее вылечить? – спросил Конор.

– Тис – дерево-целитель, – ответил монстр. – Именно это обличье я чаще всего принимаю.

Конор нахмурился:

– Это не ответ.

Монстр лишь зловеще оскалился, как в их первую встречу.