Голос монстра

– Эй, малóй, я пойду к продуктовому автомату, куплю чего-нибудь… У тебя есть какие-нибудь пожелания? – спросил отец, заглянув в дверной проем.

– Да, хочу, чтобы ты перестал называть меня малым, – ответил Конор, не сводя глаз с мамы.

А она смеялась.

– Я скоро, – сказал отец и оставил их с мамой наедине.

– Иди сюда, – сказала она, похлопав по краю кровати рядом с собой. Он подошел к ней и присел рядом, очень осторожно, чтобы не задеть трубки – одна крепилась к руке, через вторую в нос поступал кислород, а третью, как он знал, иногда фиксировали у мамы на грудной клетке – через нее во время сеансов терапии в маму закачивали ярко-оранжевые лекарства.

– Ну, как дела у моего Конора? – спросила она, вытянув тонкую руку, чтобы расчесать пальцами его волосы. Он разглядел на ней желтоватый кружок вокруг того места, куда вводился катетер, и маленькие фиолетовые синяки на внутренней стороне локтя.

Но она улыбалась. Улыбалась устало, измотанно, но все же улыбалась.

– Знаю, смотреть на меня – страх один, – сказала она.

– Вовсе нет, – не согласился Конор.

Она снова расчесала пальцами его волосы.

– Думаю, ложь во благо можно и простить.

– У тебя все хорошо? – спросил Конор, и хотя в определенном смысле его вопрос был абсолютно смехотворным, она поняла, что он имеет в виду.

– Видишь ли, сынок… – начала она. – Парочка средств против моей болезни подействовала не так, как хотели врачи. И эта врачебная неудача обнаружилась раньше, чем ожидалось. Если только тебе это о чем-нибудь говорит.

Конор покачал головой.

– И мне тоже ни о чем, совершенно, – призналась мама. Он заметил, что ее улыбка стала натянутой и что мама сохраняет ее с трудом. Она глубоко и прерывисто вдохнула, будто сдерживая рыдания.

– Я надеялась, что болезнь будет развиваться медленнее, чем сейчас, милый, – сказала она слабым голосом, таким слабым, что желудок Конора сжался еще сильнее. Он неожиданно для себя порадовался, что после завтрака больше ничего не ел.

– Но есть еще один способ, который врачи собираются опробовать… Они хотят дать мне лекарство, действие которого приводит к хорошим результатам, – сказала мама все тем же ослабевшим голосом, но вновь улыбаясь.

– А почему они раньше его тебе не давали? – спросил Конор.

– Помнишь, как мой организм реагировал на препараты, которыми меня лечили до этого? – спросила мама. – Как у меня выпадали волосы, как меня тошнило?

– Конечно.

– Так вот, это лекарство они дают в случаях, когда остальные действуют не так, как нужно, – рассказала она. – Возможность перейти на него была всегда, но они надеялись, что этого вовсе не придется делать. – Она опустила глаза. – А еще надеялись, что не придется переходить на него настолько быстро.

– Это значит, что уже слишком поздно? – спросил Конор. Слова сорвались с его губ до того, как он понял, что говорит.

– Нет, Конор, – быстро ответила мама. – Не надо так думать. Не поздно. Никогда не поздно.

– Ты правда так считаешь?

Она снова улыбнулась.

– Я верю в каждое слово, которое произношу, – ответила она слегка окрепшим голосом.

Конор припомнил слова монстра. Вера – это половина выздоровления.

Ему по-прежнему казалось, что он не может вздохнуть, но напряжение начало потихоньку спадать, спазм в желудке стал проходить. Мама, заметив, что он слегка расслабился, взяла его ладони и начала их растирать.

– Есть и по-настоящему интересные новости, – сказала она куда более оживленным голосом. – Помнишь то дерево, что растет на холме за нашим домом?

Конор широко распахнул глаза.

– Так вот, представляешь, – продолжила мама, не обращая внимания на его реакцию, – то лекарство делают из тисовых деревьев.

– Из тисовых деревьев? – тихо переспросил Конор.

– Ага! – ответила мама. – Я читала про это когда-то давно, еще в самом начале болезни. – Она кашлянула в ладонь, потом еще – несколько раз подряд. – Я надеялась, что до такого не дойдет, но вот ведь как удивительно: меня могло вылечить дерево, которое все это время росло напротив нашего дома.

Мысли в голове Конора неслись настолько стремительным потоком, что он почувствовал, что голова вот-вот закружится.

– Какое чудо эти зеленые создания, правда? – продолжила мама. – Мы так стараемся избавиться от них, а ведь порой, кроме них, нас ничто не может спасти.

– А тебя они спасут? – спросил Конор. Ему едва хватило сил произнести эти слова.

Мама вновь улыбнулась.

– Я на это надеюсь, – сказала она. – Я в это верю.

Возможно ли?

Конор вышел в больничный коридор. Мысли лихорадочно носились в голове. Лекарство из тисовых листьев. Лекарство, которое и впрямь излечивало от болезней. Ведь именно его Знахарь и отказался готовить для священника. Хотя, сказать по правде, Конор по-прежнему не до конца понимал, для чего нужно было громить дом этого божьего служителя.

Разве что…

Разве что монстр являлся ему не просто так. Разве что он приходил именно для того, чтобы вылечить маму.

Мальчик едва находил в себе смелость поверить в это. Едва находил в себе смелость думать так.

Нет.