Голос ненависти

Кивсяк, чуть поколебавшись, неохотно забирается на палец. Кайрис устало откидывается на стог сена – мышцы ноют так, будто камни таскала.

– Это все ради дела, не льсти себе, – объясняет она кивсяку и прикрывает глаза.

К тому моменту, когда возвращается Нири, Варгал уже опять превращается в человека. О произошедшем они не говорят, но, кажется, что пропасть между ними становится немного уже.

Нири приводит еще одну лошадь. Общими усилиями с Кайрис кое-как сдирают маску, в которую превратился макияж, и, наконец, отправляются в путь. Кайрис думала, что когда они покинут владения барона, она испытает облегчение, но в итоге произошедшее полностью опустошает. Она бы даже заснула, если бы не ноющий копчик: ездить без седла оказывается той еще задачкой.

В конце концов оставив попытки вздремнуть, она ударяет жеребца по бокам и нагоняет Варгала. Не то чтобы его вид располагает к разговорам, но выбирая из него и Нири… Пожалуй, Кайрис просто хочет занять себя чем-то, чтобы отвлечься от спутанных мыслей. Впереди маячит прямая, как палка, спина Варгала. Пятна света наползают на усталое лицо зенийца, еще сильнее подчеркивая, насколько холодный оттенок имеет его смуглая кожа. А еще случившееся на поле явно вытянуло из Варгала последние силы. Какое-то время они едут молча, пока Кайрис не решается подать голос.

– Я знаю, что мы не должны говорить об этом, – осторожно начинает она. – Но кто заказчик?

Варгал сощуривает глаза, глядя на нее, но ничего не отвечает, только тонко улыбается. Теперь его сходство с многоножкой становится очевидным: каждое движение плавное, будто скользящие друг за другом сегменты.

– Да мне просто интересно, почему так важно было, чтоб на свадьбе, – тушуется Кайрис, не выдерживая чужого взгляда.

Варгал отворачивается.

– Знаешь, за такие вопросы можно лишиться языка.

Кайрис хмурится, скрипнув зубами. Запах сухой земли и выжженой солнцем травы густой завесой стоит в воздухе.

– Но я же выполнил это дело. Я имею право знать.

Вновь молчание. Только мерный стук копыт раздается в воздухе.

– Это же первый раз, когда я кого-то убил, – предпринимает еще одну попытку Кайрис, добавляя настойчивости в голос. – Ну пожалуйста.

И пусть на самом деле это не совсем так, правду им знать не обязательно. Тем более, Кайрис и сама не знает, зачем упорствует: убить время? Удостовериться, что – ха! – поступает правильно? Варгал лишь качает головой, глядя на закатное небо.

– Первый, десятый – какая разница, – шелестящим голосом тянет он. – Потом все равно перестанешь считать. Это в первые разы пьянит, как вино. Но ты привыкнешь.

Почему-то эти слова отзываются неожиданно остро, заставляя сердце ухнуть куда-то вниз. Привыкать к подобным вещам… Где-то в глубине души это все еще ощущается неправильным. Да и пока убийства – единственное, что заставляет Кайрис чувствовать себя живой. Что будет, если и это станет ей безразличным? Она упрямо мотает головой, отгоняя неприятные мысли.

Позади раздается топот, и рядом пристраивается конь Нири. По виду вентонца не скажешь, что тому хоть немного неудобно: усталость выдают только залегшие под глазами темные круги.

– Все ноешь, Варгал? – влезает он в разговор. – Ты еще заплачь. Не слушай его, Голдан. Вон, старый хрен все еще каждым выстрелом наслаждается.

Нири подмигивает ей, выглядя при этом весьма довольным собой. То ли это действительно правда, то ли ляпнул, лишь бы позлить Варгала. Кайрис с деланным равнодушием пожимает плечами. Варгал вообще глядит на горизонт, и это явно уязвляет Нири.

– С заказчиком история – обхохочешься, – вдруг говорит тот. – Это младший брат барона. Губа не дура – и невесту отхватил, и земли.

Варгал только неодобрительно качает головой. Кайрис невольно дергает за поводья, заставляя лошадь замедлить шаг.

– Что?

Нири оборачивается, вздергивая бровь. На его губах все еще играет широкая ухмылка, которая теперь кажется Кайрис одуряюще неуместной. Хотя с чего бы? Их работа изначально не может быть чистой и правильной. Но почему-то казалось, что барон заслужил свою смерть. Или ей просто нравилось так думать.

– Чего глаза вылупил? Не вчера родился. Обычное дело, даже скучно, – Нири зевает. – Он же прямой наследник, у барона ни детей, ни жены не было. А невеста не может претендовать на земли до первой брачной ночи, тут ты прав.

– Но зачем ждать свадьбы, если он любил ее…

Нири прикрывает рот рукой, явно силясь сдержать смех, но в итоге разражается совсем не благородным гоготом. Кайрис мрачно наблюдает за тем, как он хохочет, чуть не падая при этом с коня.

– Любил, вот умора, – отсмеявшись, Нири утирает невидимые слезы. – Да просто хотел обставить брата во всем. И не оставить девке выбора, конечно. С обрезанными волосами, но так и не прошедшая церемонию до конца… кому она еще нужна теперь?

Краем сознания Кайрис понимает, что ее лошадь уже давно стоит на месте, и ударяет ту пятками в бока. Какое-то время они с Нири едут молча.