Голос Незримого. Том 1

В МАССАНДРЕ сонет

Средь черно-сизых хвой, листвы янтарно-карей,
Как зачарованная я, дивясь, иду.
Не собраны ли здесь, в массандровском саду
Растенья странные обоих полушарий.

Вот стрельчатый бамбук, а вот араукарий,

Похожий на морей гигантскую звезду,
И пальмы, вскинувшие веер в высоту,
И пышный, редкостный, так милый мне розарий.

Таким был некогда, должно быть, рай земной.

О, если б Евою, кудрявой и нагой,
Я, любопытная, и в нем, как здесь, блуждала,

Меня бы соблазнил смарагдоокий змей

Не грубым яблоком, блестящим средь ветвей,
А розой тонкою, как рот красавца, алой.

ТАБАК

На пологих холмах, светло-алых, зелено-белесых,
Средь квадратов земли, где взошли уж пшеница и мак,
Молодые татарки в окрашенных охрою косах
В почве странно-кирпичной сажают рядами табак.

Яркий шапочек бархат и бледные чадр их лоскутья,

Лиц шафранный загар и оранжевый цвет их ногтей —
Всё слежу я раздумчиво с пыльных камней перепутья,
В миг, когда мой возница поит у фонтана коней.

Вот сажают, простые, они это пышное нежное зелье, —

А быть может, листов его дым ароматный потом
Я, слагая свой стих, вдохновенного полный веселья,
Выпускать буду тонким, кармином подкрашенным ртом.

ДАФНИС И ЛИКЕНИОН

Под бледной Веспера звездою
Блестя прекрасной смуглотою,
Он гнал стада свои в лугах.
Свирель в устах умелых молкла,
И лютиков гирлянда жолкла
В густых синеющих кудрях.

Кругом под голубые ивы

И серебристые оливы
Брели козлов и коз четы.
О ствол рога их терлись в неге,
Глодали горькие побеги
Их влажно-розовые рты.

Дыша благоуханьем женским

И благовоньем митиленским,
Бежала я его тропой,
Слегка коснулася хитоном,
Пощекотала анемоном —
И увлекла, смеясь, с собой.

Он трепетал… И взор свой карий

И тело в золотом загаре
Сближал с моими всё знойней…
В младенческом испуге глянул,
В восторге юношеском прянул —
И спит уж на груди моей…

О, спи! Блаженней нет покоя…

Да, не была я глупой Хлоей,
Презревшей трепеты твои.
Была Ликенион я мудрой, —
И мной тебе, сапфирнокудрый,
Открылись таинства любви.

КЕНТАВР