Голоса советских окраин. Жизнь южных мигрантов в Ленинграде и Москве

Личное стремление и энергичность не лишили силы и фактор связей, который все еще играл ключевую роль в успешном движении мигрантов к двум столицам. Границы между официальными и неофициальными путями мобильности были размыты. Государство давало возможность заниматься разной деятельностью, а личные отношения могли повлиять на государственную политику и различные официальные практики – как преднамеренно, так и непреднамеренно. Наряду с родственниками и одноклассниками армейские приятели играли важную роль в том, чтобы граждане из далеких регионов перебрались в две столицы. Ленинградские и московские фирмы, которым не хватало рабочей силы, нанятой через систему оргнабора, принимали на работу – зачастую без всяких договоров, просто на словах – бывших солдат, недавно закончивших срочную службу в городах СССР. Толкунбек Кудубаев отмечал, что те, кто только недавно отслужил, хорошо говорили по-русски, успев попрактиковаться в армии, а благодаря разговорам с армейскими товарищами из городов они начинали понимать, насколько разный уровень жизни в деревне и в городе, на окраинах и в центре[448]. Тяжелые условия военной жизни сближали солдат, а потом они держали друг друга в курсе новых возможностей. Военнослужащие из Москвы и Ленинграда часто принимали у себя бывших товарищей по службе. Когда Кудубаев заканчивал свою поездку по Сибири в 1987 г., один из бывших сослуживцев рассказал ему о вакансиях на московских предприятиях по строительству и оборудованию метро. До службы ни разу не задумываясь о том, чтобы уехать из Кыргызстана, он сопоставил возможную жизнь на родине и проживание в Москве по лимитной прописке, которую даст ему эта работа[449]. Он почувствовал, что нельзя упустить шанс получить такую зарплату и изучить преимущества, которые давала столица.

В некоторых случаях армейские связи предоставляли обходные пути к двум столицам. Фаршад Хаджиев сначала находился в Ленинграде, где изучал ядерные технологии. Благодаря своим успехам в этой области он оказался на «секретной» испытательной базе в Семипалатинске (Казахстан)[450]. После этого он решил вернуться в Россию, поскольку был разочарован опытом своего предыдущего обучения в Душанбе, где многие карьерные пути, как казалось, были недоступны для таджиков. На основании его успехов в области ядерной физики по окончании службы несколько университетов предложили ему обучение со стипендией. Он так и остался в Ленинграде, где его пригласили на работу в ведущей лаборатории. Хаджиев отозвался о Ленинграде как о самом интеллектуальном и культурном городе СССР. Джумабой Эсоев поступил на срочную службу сразу после прохождения курсов на Ленинградском мясокомбинате. После отбывания призывной службы в Ленинградской области в 1985 г. он стал добровольцем, чтобы поехать в Афганистан. Он вспоминал, как старшие по званию спрашивали его: «Зачем тебе туда? Ты просто будешь убивать своих же земляков»[451]. Вместо поездки в Афганистан, отметив его хорошие оценки и перспективы, его определили в Ленинградский политехнический институт. Кроме того, он снова устроился на мясокомбинат, где всегда требовались рабочие: так он мог заработать дополнительные деньги, чтобы отправлять их семье, домой.