Голоса в темноте (Land of the Living)

Confusion, frustration, deep thought. He rubbed his eyes.	разочарование, глубокая задумчивость. Он потер глаза.
"Two more things," he said finally. "Your memory. The last thing you remember is what? Being at work? At home?"	— Еще два момента, — наконец произнес он. — Последнее, что вы запомнили? Себя на работе? Или дома?
"I'm sorry. That's all blurry. I've spent days thinking and thinking. I remember being at work. Bits of my flat. I don't have a definite last moment."	— Извините. Все очень смутно, — ответила я. — Помню себя на работе. Какие-то кусочки квартиры. Но точно сказать не могу.
So you have no memory of encountering this man."	— Значит, вы не помните, чтобы встречались с этим человеком?
"No."	— Нет.
He took a small notebook out of a side pocket, and a pen.	Инспектор вынул из бокового кармана маленькую записную книжку и ручку.
"And those other names."	— Перечислите те, другие, имена.
"Kelly. Kath. Fran. Gail. Lauren."	— Келли, Кэт, Фрэн, Гейл, Лорен.
He wrote them down as I spoke them.	Он записывал, пока я говорила.
"Do you remember anything about them? A second name? Any suggestion of where he found them, what he did to them?"	— Что вы помните о них? Вторые имена? Фамилии? Где он с ними познакомился? Что с ними сделал?
"I told you everything."	— Я вам сказала все.
He shut the notebook with a sigh and stood up. "Wait," he said, and walked away.	Инспектор захлопнул книжку, вздохнул и встал. — Подождем, — проговорил он и ушел.
I'd already become used to the pace of hospital life, the slow motion with long pauses in between, so I was surprised when barely five minutes later the detective returned with an older man, dressed in an immaculate pinstriped suit. A white handkerchief protruded from his breast pocket. He picked up the clipboard on the end of my bed as if it was all a bit boring. He didn't ask me how I felt. But he looked at me as if I were something he had stumbled over.	Я уже успела привыкнуть к темпу больничной жизни — ее неспешному течению с продолжительными паузами — и удивилась, когда меньше чем через пять минут инспектор вернулся с человеком старше себя, в безукоризненном костюме в тонкую полоску. Из нагрудного кармана выглядывал белый платок. Он взял табличку со спинки кровати с таким видом, словно это было что-то надоедливое. Не спросил, как я себя чувствую. А посмотрел в мою сторону, будто о меня споткнулся.
"This is Dr. Richard Burns," said DI Cross. "He's in charge of your case. We're going to move you. You're going to have a room of your own. With a TV."	— Это доктор Ричард Бернз, — объяснил полицейский инспектор Кросс. — Он занимается вами. Мы собираемся перевести вас в отдельную палату. С телевизором.
Dr. Burns replaced the clipboard. He took off his spectacles.	Доктор Бернз повесил на место табличку и снял очки.
"Miss Devereaux," he said. "We're all going to be rather busy with you."	— Мисс Девероу, нам придется с вами серьезно повозиться, — объявил он.
The cold air hit me in the face, as if someone had slapped me. I gasped and my breath plumed up in the air. My eyes stung with the cold glare of light.	Студеный воздух ударил в лицо так, будто я получила пощечину. Я вздохнула и увидела, как пошел парок изо рта. Холодный свет резанул по глазам.
"It's all right," said Jack Cross. "You can get back into the car if you want."	— Все в порядке, — успокоил меня инспектор Кросс.— Если хотите, можете вернуться в машину.
"I like it." I tipped my head back and breathed in deeply. The sky was completely blue, not even a wisp of cloud, and the sun was a washed-out disc, casting no heat. Everything sparkled with frost. Dirty old London looked wonderful.	— Ничего, мне нравится, — ответила я и вздохнула полной грудью. Абсолютно синее небо, ни облачка, только отмытый до блеска солнечный диск, который не посылал тепла. Все сверкало. В этот морозный день грязнуля старина Лондон выглядел великолепно.
We were in a street of terraced houses. Most of them were boarded up with planks, some had metal grilles across their entrances and windows. The small front gardens were thick with nettles and brambles and rubbish.	Мы стояли на улице перед рядом домов. Некоторые забиты досками, на других — металлические решетки на окнах и дверях. В маленьких садиках заросли кустов и всякий хлам.
"It was here, wasn't it?"	— Это здесь?
"Number forty-two," said Cross, pointing across the street. "This is where you fetched up and scared Tony Russell half to death. You remember this at least?"	— Номер сорок два. — Кросс показал на противоположную сторону улицы. — Вот сюда вы постучались и до полусмерти напугали Тони Рассела.