Голубая свастика (СИ)

Стефан сам остался у него в кабинете во время короткого перерыва, впервые в жизни поглядывая на брата с некоторым сочувствием. Итак, настала очередь Ганса Краузе проявить себя на войне. Это было вполне предсказуемо. Он ведь так и не нюхал пороха, с тридцать девятого года надежно пригревшись в тылу, но при этом обладая несокрушимым здоровьем, отличной репутацией и зрелым возрастом.

— Что, Ганс? — насмешливо спросил у него Стефан. — Пришла пора подпалить волосы на заднице? Если ты мне отдашь Ребекку Вальд живой и невредимой, я дам тебе несколько советов, которые позволят выжить там, где практически невозможно сохранить свою шкуру целой. Могу прямо сейчас сказать один. Зимой в свои носки засыпай порошок горчицы, иначе обморозишь ноги так, как это случилось со мной.

— Сейчас лето! — с деланной гордостью ответил ему Ганс и демонстративно отвернулся.

— Имей также в виду, — насмешливо, нараспев продолжал Стефан, — что вряд ли тебе посчастливится погибнуть героем. Тебя возьмут в плен. Плен у русских — это хуже ада. Если наши хоть как-то кормят пленных, повинуясь уставу, то в России нет таких понятий. Они просто звери. Будут сдирать с тебя кожу каждый день по кусочку, и ты не получишь даже глотка воды.

— Убирайся! — проскрипел Ганс, яростно играя желваками.

Стефан замолчал. Он пристально вглядывался в лицо своего брата, чем-то похожее на его собственное. На него накатило ощущение, что это последние дни, когда они видятся. Сожаления не было, одно лишь чувство разочарования и утраченных надежд.

— Ганс… — тихо сказал Стефан. — Отдай мне Ребекку. Хоть напоследок сделай доброе дело. Быть может… оно тебе зачтется, когда придет пора умирать. Прошу тебя!

Комендант окинул Стефана злобным и непроницаемым взглядом.

— С чего это? — брюзгливо пробормотал он. — Служанка меня вполне устраивает. А когда я буду уезжать, то поступлю согласно традициям, как и полагается. Я пристрелю своих слуг, вот и все. Ты свободен, офицер Стефан Краузе.

— Хайль!

Стефан вышел от брата. Да, говорить с ним было бесполезно. Его братец оказался полностью зашоренный гитлеровскими идеями. Стефан давным-давно потерял с ним родственную, да и всякую психологическую связь.

Ужинал он сегодня в компании Анхен. Был будний день, но Стефан пригласил ее специально, ведь нужно было расставить все точки в их отношениях.

— Спасибо, что дала мне время подумать, — галантно поблагодарил девушку Стефан. — Можно мне быть с тобой откровенным?

— Да, конечно, я только об этом и мечтала! — заявила она, придвигаясь к нему как можно ближе и ухватив своей цепкой лапкой за запястье.

— Сегодня на совещании я узнал, что меня переводят в другое подразделение. Я назначен комендантом Биркенау. Для меня это значительное повышение и при всем этом, я намерен объявить о нашей помолвке. Свадьба состоится, несмотря ни на что. Конечно, есть препятствия. Например: я стремлюсь в брак, но, как закоренелый холостяк, одновременно боюсь его, хотя понимаю, что именно супружеские отношения меня могли бы спасти… И потом… Я не могу жениться без разрешения моих родителей. Пойми. Мы — состоятельная семья. Мой отец — офицер высокого ранга. Получится так, что тебя будут проверять, возможно, даже не один месяц.

— Я знаю, что меня ждет, и вполне готова, — объявила Анхен и с достоинством выпрямилась. — Могу я задать вопрос?

— Конечно, — махнул рукой Стефан, уже заранее догадываясь, о чем она желала спросить.

— Эта еврейка… Ваша служанка…

Из тактичности Анхен не произнесла слова до конца.

— Нет, — категорически отрезал Стефан. — К ее проблеме я не имею отношения. Это просто спортивный интерес. Таким порочным образом я развлекаюсь.

— Но тогда… — она ловила его взгляд, — может быть, я помогу? Осмотрю ее, а когда наступит срок, приму роды?

— Это неплохая мысль, — отозвался Стефан. — Посмотрим.

— И еще, я хотела спросить… Стефан. Неужели я вам совсем безразлична? — сдержанно произнесла она.

В ее голосе прозвучало такое отчаяние, что офицер невольно подался к ней ближе и обнял за хрупкий, да и что уж сказать, желанный стан.

— Не безразлична, — твердо ответил он. — Но нам придется соблюсти некоторые условности. О помолвке я объявлю, однако брак возможен лишь с разрешения моего отца. И ты мне поможешь с моей служанкой, как и обещала, осмотришь ее, примешь роды, когда придет срок. Также нам придется пока проживать раздельно, во всяком случае пока я не обоснуюсь в Биркенау. Что-то еще?

— Да, — живо кивнула она. — Ребенок. Я хочу ребенка.

Стефан, обнимающий ее в этот момент, отстранился, пристально посмотрел ей в лицо, а потом кивнул и осторожно поцеловал девушку в губы. Итак, соглашение было достигнуто. На некоторое время его отпустили тягостные мысли. Стефан несколько смирился с мыслью о женитьбе. Во всяком случае, выделываться далее не было смысла. По сути, Анхен была воплощением мечты любого мужчины. Он был готов дать ей определенный шанс прижиться в своей семье. А дальше… Дальше он планов не строил, не видя в них смысла. Он давно ожидал смерти в любой момент.