Голуби над куполами

Когда она готовила, я всегда рядом крутился. Чуть позже стал ей ассистировать. Особенно любил с тестом возиться. Запущу в него руки по локти и давай играть «липучкой». Уже к седьмому классу мои пироги от бабушкиных почти не отличались. А какие я делал хрусты с сахарной пудрой и кексы с изюмом! Надо было мне в кулинарный техникум идти, а не в МГУ поступать.

Во время чаепития кавказские пленники устроили, по определению Паштета, «толковище». Подавляющим большинством голосов было решено перебираться на левое крыло. Причем, немедленно. Никакие увещевания Лялина о более благоприятном температурном режиме правого крыла эффекта не возымели. Всем хотелось начать «новую жизнь». Никто не желал бередить душу старой, о которой напоминали верхняя галерея, лежак Владика в «морском» зале, и дырка в стене на рабочке.

Начали с генеральной уборки бомбаря № 2. Из спальни вынесли все лишние кровати, вытерли там пыль, убрали паутину, тщательно подмели бетонный пол, застелили постели. Батюшка с белорусом отчистили содой мойку, плиту, посуду, кухонную утварь и приступили к холодильнику, который, как ни странно, оказался действующим. Гудел, правда, как разворошенный улей, но работал исправно.

Пашка с Лялиным перенесли в новый сортир все «удобства». Из учебного класса сделали «игровую комнату», поместив туда мишень для дартса, низкий широкий стол и шесть сделанных из шин, кресел. Самодельные стеллажи им не понадобились – в достаточном количестве имелись фабричные. На картину, изображающую руины городских кварталов, мужчины не позарились. А вот бюстик Ильича прихватили, взгромоздив его на принесенную из лекционного зала трибуну. Должен же глаз хоть на чем-то отдыхать.

«Доисторические» парты пришлось вынести в гермотамбур, так же, как и лишние столы из столовой. Из кумачовой растяжки, предостерегающей от беспечности и благодушия в вопросах гражданской обороны, нарвали тряпок и вымыли ими все горизонтальные поверхности. Разложили на стеллажах карты, шахматы, домино и старый телефонный аппарат, найденный Мажором в помещении «Узла связи». Мелочь, а создает иллюзию свободы. Возможности в любой момент снять трубку и заказать капризным голосом такси, пиццу или девочку нетяжелого поведения.

В последующие дни отец Георгий проводил учет посланной Господом «манны небесной». На оборотной стороне листовок составлял меню на неделю, учитывая количество имеющихся продуктов. Сухарей, например, им должно было хватить надолго, а вот сгущенное молоко и мед следовало экономить.

Джамшед практически не выходил из медпункта. После генеральной уборки помещения он занялся ревизией лекарств. Все инструкции и надписи на коробочках были на русском. При помощи батюшки ему удалось-таки разобраться в своем хозяйстве и заполнить полки медикаментами по одному ему понятной схеме.

Мажору с Бураком были поручены уборка и подробная инвентаризация технических складов, и они с воодушевлением отдались новому занятию. В потухших глазах обоих появились искорки интереса к жизни.

Паштет с опером мастерили зимние одеяла. Первый ножом превращал валенки в стружку, второй заполнял ею сшитые вместе фланелевые одеяла. Затем отверстие зашивалось, и полуфабрикаты мелко простегивались.

В общем, все были при деле. Прав был отец Георгий, придумавший игру-поиск: матерью всех пороков является праздность.

Глава 25 Последний рывок

Уже полгода узники жили в бомбаре № 2. Там встретили очередной Новый год и отметили дни рождения Лялина и Русича. Последнему мужчины подарили старый воронкообразный громкоговоритель, обнаруженный Пашкой в комнате пункта управления ГО. С тех пор при помощи архаичного усилителя звука батюшка созывал сожителей на обед.

Во время выноса мебели в гермотамбур Алтунин обнаружил внутри парт три книги: «Сборник задач по алгебре для 9 класса», пятый том «Полного собрания сочинений В. И. Ленина» и старый зачитанный сборник рассказов Чехова. По внешнему виду книг нетрудно было определить: популярностью у поколения 80-х пользовался лишь Антон Павлович – Ленин и задачник местами имели склеенные страницы.

Спустя десятилетия тенденция не изменилась. В сборник рассказов вцепились сразу трое: Бурак, Мажор и Паштет. Во избежание скандала, Юрию пришлось принять волевое решение, поручив белорусу читку классика вслух. Сам Лялин узурпировал математический сборник и, как орехи, щелкал задачки по алгебре, чего нельзя было сказать об Алтунине, имевшем степень магистра экономического факультета. К сборнику молодой человек даже не прикоснулся.

После переезда на левое крыло жизненного пространства у мужчин стало заметно больше. Если раньше они круглосуточно мозолили друг другу глаза, то теперь в полном составе собирались лишь за трапезой и перед сном.