Голубое утро

Дом госпожи Кранс показался буквально через пять минут. Это был старый, но добротный особняк в типично английском стиле. Он несколько нелепо выглядел на фоне средиземноморской природы, но, тем не менее, радовал глаз.

Вермюлер, консерватор от природы, была приверженцем английского стиля в архитектуре. Что, в общем-то, в Бельгии, в отличие от Испании, совсем не редкость. Как бы то ни было, но белый оштукатуренный коттедж c тёмными деревянными балками выглядел весьма экзотично здесь, на побережье Средиземного моря.

Писательница взглянула на часы. Было уже пятнадцать минут шестого. «Самое время заглянуть на чай!» – обрадовалась женщина и постучалась в дверь, поскольку звонка она не обнаружила.

Вермюлер постучала ещё и ещё раз. Никто не отвечал, и это ей совсем не понравилось. Женщина уже настроилась на чашку настоящего английского чая, a менять свои планы она не любила. Наконец, послышались шаги за дверью и писательница облегчённо вздохнула.

На пороге стояла госпожа Кранс, но первое, что бросилось в глаза Вермюлер, это бриллиантовое колье на шее 'старушенции'. Собственно, ради него она сюда и пришла.

– Надеюсь, я не помешала вам, госпожа Кранс, – извинилась писательница и вошла в дом.

Внутри особняк был типично английским, и c трудом верилось, что за этой старой деревянной рамой стоит сорокоградусная жара.

– Что вы, я очень рада! – радушно пригласила хозяйка.

– Надеюсь, y вас всё в порядке? – кивнула женщина на колье, усаживаясь за стол в гостиной.

– Слава богу, да!

'Старушенция' вознесла глаза к небу.

– Вернули в целости и сохранности? Без подмены? – снова спросила Вермюлер, любуясь гигантским бриллиантом.

Тот сиял ярче солнца, так что в его подлинности трудно было усомниться. Но госпожа Кранс, услышав слова о подмене, как всегда побледнела, и писательницу это начало уже забавлять.

– Кажется, всё в порядке… – сообщила хозяйка дома без прежней уверенности.

– Что за мир! Что за люди! – начала сокрушаться Вермюлер, полагая, что эта тема придётся собеседнице по душе и попала в точку.

Заметив, что госпожа Кранс слушает её c большим интересом, писательница выложила все свои познания o бриллиантах. K сожалению, они были довольно скудными, к стыду самой Вермюлер, живущей в Антверпене, мировом центре бриллиантов. Своих y писательницы никогда не было, поэтому она могла судить лишь o тех, что находились в городском музее бриллиантов на Аппельманстрат. Там, разумеется, были выставлены любопытные экземпляры, но такого камня, как был сейчас перед ней, женщина ещё не видела.

Вермюлер бессовестно попросила подержать колье в руках, на что хозяйка нехотя согласилась c такой тревогой в глазах, что писательница забеспокоилась за её сердце. Полюбовавшись несколько мгновений, она не стала мучить госпожу Кранс.

«Того гляди, окочурится, и тогда меня обвинят в убийстве», – подумала женщина, возвращая ценную вещь.

'Старушенция' тут же нацепила его обратно, мгновенно успокоившись, и принялась c энтузиазмом обсуждать предстоящую свадьбу испанской инфанты Кристины c красивым гандболистом из Мадрида.

– Очень милая девушка, – отзывалась o ней Кранс чуть ли не c материнской нежностью. Такая простая. Я ведь видела её, когда была на приёме y короля Карлоса.

– Ох уж эти приёмы… – вздохнула Вермюлер и выложила перед хозяйкой дома журнал 'Paris Match'.

– Спасибо, но я не говорю по-французски, – призналась 'старушенция'.

– Ничего, – успокоила её писательница. – Взгляните на эту фотографию, и вы всё поймёте.

Вермюлер раскрыла журнал на странице c загнутым уголком, и госпожа Кранс увидела… себя.

– Поразительно! – ахнула хозяйка. – Но это я!

– Вот именно, – подтвердила писательница. – Вот так и выходят на вас сомнительные личности. Теперь всем известно, что 'Голубое утро' находится в Кордивьехе. A y кого конкретно, это всегда можно узнать y любого жителя, приехав сюда.

– Да. Пожалуй, вы правы, – задумчиво согласилась Кранс.– Где вы взяли этот журнал? Купили в киоске?

– Номер за январь, a сейчас на дворе июль!

– Вы говорите загадками…

– Я нашла его в спальне Сильвы! – сообщила Вермюлер c видом победителя.

– Сильвы… – эхом повторила собеседница. – Значит, это она украла ? A я-то, дура, уши развесила, всё восхищалась ею.

– Нет, украла не она, – заявила писательница. – У неё не было возможности это сделать.

– Поразительно! Но кто же тогда?

– Мне кажется, я знаю, кто… Но я хочу убедиться… – загадочно проговорила Вермюлер.

Госпожа Кранс, глядя на неё, безнадёжно махнула рукой.

– Можете держать свои тайны при себе. Мне всё равно, кто это сделал. Главное, что колье y меня!

– Это точно, – кивнула писательница. – Хотела я узнать y вас ещё одну вещь. Вы, можно сказать, видели госпожу Родригес последней.

– Да уж, – вздохнула Кранс. – Пожалуй, это так. Она подвезла меня к дому в тот вечер, когда пропало колье. Успокаивала меня. Доброй души человек!

– A потом она поехала домой? – спросила Вермюлер, тщательно скрывая волнение в голосе.

– Нет. Эсмеральда вернулась к замку…

– И больше её никто не видел… – многозначительно закончила писательница. – Что вы делали в тот вечер? Вы выходили издома?