бы здесь остаться при старых представлениях о механических функциях в эпосе того, что
обычно называется стандартом, и, в частности, о художественных функциях
замечательных и многочисленных гомеровских речей.
Но стандартизация эпоса исчезает у Гомера не только в области эпической техники.
Оригинальные художественные характеристики появляются у него также и в
изображениях вещей, людей, богов. Во всех этих изображениях более или менее
постоянным и обязательным является мощный героический быт, в пределах которого,
однако, отдельные предметы бесконечно разнообразны и очень далеки от стандарта.
Можно считать какой-нибудь щит Ахилла чем-то традиционным и стандартным для
героического быта. Но то, что Гомер изобразил на этом щите, совершенно оригинально и
не продиктовано никаким стандартом. Таковы не только оружие, одежда, дворцы и т. д., но
таковы же и сами люди. Ахилл и Гектор являются традиционными представителями
героизма. Однако на их изображение затрачены у Гомера бесконечно разнообразные
краски и приемы, так что на фоне стандарта получаются здесь фигуры, не имеющие
ничего общего ни с каким стандартом.
9. Монументальность эпоса.
будит высокие благородные чувства, воспитывает твердую героическую волю, не терпит
ничего низменного, а если его и изображает, то всегда с осуждением и критикой. Это и
есть то, что можно назвать одним словом: монументальность эпоса.
Латинское слово монументум значит «памятник». Употребляя это слово для
характеристики художественного стиля произведения, мы как бы говорим, что само это
произведение является каким-то памятником. Литературное произведение,
охарактеризованное как некий памятник, изображает нечто великое и значительное, а
употребляемые в нем способы изображения значительны, широки, глубоки. Об этом
прекрасно говорил Белинский:20)
«Надо было, чтоб событие сделалось поэтическим преданием живой и роскошной
фантазии младенческого народа; надобно было, чтоб герои события представлялись в
отдаленной перспективе, в тумане прошедшего, которые увеличили бы их естественный
рост до колоссальных размеров, поставили бы их на котурн, облили бы их с головы до ног
сиянием славы и скрыли бы от созерцающего взора все неровности и прозаические
подробности, столь заметные и резкие вблизи настоящего».
всего гомеровского героизма, т. е. самих героев и совершаемых ими деяний.
Почти каждый гомеровский герой – это необычайно сильная натура, с железным
характером и совершенным бесстрашием перед любыми опасностями и катастрофами.
Эти герои могут весьма сильно любить и весьма сильно ненавидеть, у них все – большое,
сильное, свободное. Они даже едят не так, как простые смертные. В «Илиаде» эти герои то
и дело зажаривают по 100 быков или баранов для жертвоприношения, но значительная
часть этого мяса съедается ими самими и запивается целыми ведрами вина.
Когда говорят о монументальном характере гомеровского героя, имеется в виду не
какая-нибудь их высокая мораль, их благочестие, скромность, смирение и прочие
христианские добродетели. Гомеровские герои – это сильные, крепкие, красивые люди; и
монументальность их характера заключается в их огромной силе, физической и
психической, соединенной с красотой, благородством и независимостью ее проявления.
Гомеровская монументальность – это величие и сила большого человека, всецело земного
и всецело преданного земным, хотя и весьма значительным интересам.
К сфере монументальности относятся у Гомера не только герои и их подвиги, но и
вся их окружающая бытовая жизнь. Так как эта последняя изображается в контексте
героической жизни, то и она никогда не может быть у Гомера низменной или мелочной.
ступеней социально-исторического развития традиционность и монументальность тоже во
многих местах
весьма далеки и от традиционности и от монументальности. Можно даже сказать, что эти
два принципа художественного стиля Гомера находятся у него в наиболее заметном
движении и чаще других приходят к своей прямой противоположности.
Например, вся основная тема «Илиады» выдержана отнюдь не в тонах
монументальных, а скорее в тонах сниженных. Можно считать основной темой «Илиады»
гнев Ахилла. Но Ахилл гневается из-за пустяка, ничтожного в сравнении с величием [162]
Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев
Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное