Гонка за врагом. Сталин, Трумэн и капитуляция Японии

Глава 3 Решения относительно войны и мира

Полтора месяца с начала июня и до середины июля были периодом принятия решений. В Токио после поражения Японии в битве за Окинаву партия мира наконец сделала решительный шаг навстречу окончанию войны и инициировала переговоры с Советским Союзом. В Москве Государственный комитет обороны и Политбюро официально утвердили план нападения на Японию. В Вашингтоне действия, нацеленные на скорейшее завершение Тихоокеанской войны, осуществлялись сразу по нескольким направлениям: Временный комитет принял решение об атомных бомбардировках Японии, президент одобрил план вторжения, а влиятельные члены правительства составили черновой вариант ультиматума, в котором японцам была обещана конституционная монархия с сохранением существующей династии. В то время как Токио предпринимал отчаянные попытки выйти из войны, между США и СССР началась гонка за то, кто первым добьется капитуляции Японии.

На заседании Временного комитета, состоявшемся 31 мая, было принято два важных решения. Главным пунктом повестки был вопрос о международном контроле над атомной бомбой. Стимсон начал встречу со слов о «революционном изменении в отношениях человека со вселенной», которое станет следствием появления нового оружия. Роберт Оппенгеймер, бывший научным руководителем Манхэттенского проекта, сказал, что, по его мнению, США должны поделиться информацией об атомной бомбе с Советским Союзом, а Маршалл предложил, чтобы Соединенные Штаты пригласили советских ученых на испытания ядерного оружия под кодовым названием «Тринити». Бирнс положил конец всем этим фантазиям. Для него последствия создания такого оружия для человечества не играли никакой роли. Он думал только об угрозе, которую стали бы представлять русские, завладев атомной бомбой. «Если мы поделимся с русскими информацией даже самого общего характера, – предупреждал Бирнс, – то Сталин будет настаивать на партнерском сотрудничестве». США должны были ускорить разработку и создание ядерного оружия, не ставя в известность Советский Союз. Бирнс задавил скептиков своим авторитетом и заставил их замолчать[124].

Также на заседании Временного комитета был поднят вопрос о том, надо ли использовать атомную бомбу против Японии, и если да, то как именно. Этот пункт не был внесен в официальную повестку совещания, а обсуждался частным образом во время перерыва на обед. Бирнс возражал против того, чтобы предупреждать японцев о предстоящей атомной бомбардировке или проводить демонстрацию нового оружия. Бомба могла и не сработать; японцы могли перехватить бомбардировщики или пригнать американских военнопленных на место запланированной атаки. Никто не осмелился ему возразить. На следующий день, 1 июня, Временный комитет принял такую резолюцию:

Г-н Бирнс предложил, а комитет согласился, чтобы военному министру была дана следующая рекомендация: понимая, что окончательный выбор цели является военным решением, комитет тем не менее считает, что бомба должна быть использована против Японии как можно скорее, что она должна быть сброшена на военный завод, окруженный домами рабочих, и что бомбардировка должна быть произведена без какого-либо предупреждения[125].