Гора в море

Ха ничего не ответила. Она отслеживала кружение дронов, затем взглянула на символ – и снова посмотрела на дроны. С этого расстояния череп казался сферическим нефритовым предметом – одним из многих, использованных для создания символа. Выброшенным потрепанным мячом, прибитым к берегу, нейтральным артефактом.

«Но ничего нейтрального тут нет».

Наконец она заговорила.

– Вы не видите?

– Вижу. Но смыслов может быть много.

– Это вовсе не похоже на начало.

Она повернулась и пошла прочь.

– Куда вы?

– В отель. Мне надо подумать, а здесь не получается.

У нас возникает все больше споров относительно разумности: развивается ИИ, и в режиме онлайн появляется мозг, способный выполнять множество задач человеческого мозга. И тем не менее у нас до сих пор нет четкого определения разумности, хоть оно и должно быть важнейшим элементом нашего собственного опытного познания мира.

Почему в других нас так страшит то, что мы так плохо понимаем в самих себе?

Доктор Арнкатла Минервудоттир-Чан, «Строительство разумов»

20

УБИТЬ ЧЕЛОВЕКА НЕТРУДНО.

Эйко понял это на рыбозаводе. Он увидел, как человек с другого корабля спорит с охранником. Одним небрежным движением охранник вскинул винтовку и с силой ударил прикладом в висок спорщика. Мужчина упал на сходни. Охранник ушел, а когда другие члены команды подбежали к упавшему, он уже был мертв.

Они провели на рыбозаводе уже неделю. За это время Эйко увидел сотни других членов корабельных команд и около пятидесяти охранников. Корабли приставали и отчаливали. Многие были меньше «Морского волка», и только один был больше. Команда «Морского волка» в основном оставалась у себя на борту. И это было к лучшему.

Эйко, Сона и остальных членов команды вывели на борт плавучего рыбозавода только один раз – ради медицинского осмотра. Толчками их прогнали по лабиринту холодных коридоров, которые в конце концов привели в стерильное помещение, где их обследовал автомат. На стенке автомата были слова «Собственность Автоматизированного морского белкового производства инкорпорейтед».

Эйко впервые увидел обозначение собственника, ответственного за то, что происходило с ним и другими членами команды. Зря они его там оставили. Эйко свернул это знание в свиток и спрятал в клетке для сверчка в «Минагути-я».

Как раз во время этого похода Эйко и увидел убийство человека. А еще заметил членов других команд, которых тоже гнали по коридорам: все они были смирившиеся и истощенные. Сначала ему показалось, что они выглядят куда хуже, чем команда «Морского волка». Теперь он уже в этом сомневался. Возможно, они выглядели хуже просто потому, что он их не знал. Зато он знал членов своей команды, но те другие, незнакомые, были просто телами.

Возможно, команда «Морского волка» выглядела так же плохо. Может, он сам выглядел так же плохо.

Тем временем Сона избили два охранника «Морского волка»: во время разгрузки он уронил пластину замороженной желтоперки за борт. Наказание было формальным: охранники явно били не в полную силу. Тем не менее на следующий день он пропустил смену: один глаз отек и не открывался, с гамака он встать не смог.

Глядя, как охранники аккуратно избивают Сона, Эйко задумался, нет ли где-то охранников над самими охранниками – людей, которые накажут их, если они беспричинно выведут из строя работника. Возможно, за потерянного Сона охранников наказали бы точно так же, как самого Сона – за потерянную рыбу.

В этой системе эксплуатации было нечто вызывающее уважение. Все имело определенную стоимость, и стоимость эту всегда можно было сравнить с той, что находилась на более низких ступеньках иерархии: так, например, команда стоила меньше, чем вся рыба, которую они способны будут выловить. А корабль с охранниками и командой, которые будут работать на нем в течение всего срока службы, стоят меньше, чем весь улов за это же время.

Наверняка это так, иначе компания не стала бы отправлять корабль, кормить команду, нанимать охрану. Вот почему автоматизированные суда больше не были полностью автоматизированными: ремонт роботов обходился слишком дорого. Они нарушали систему. Рабские команды и охранники, заставлявшие их работать, были дешевле. И потому роботов убрали.

За рамки таких расчетов выходили некоторые случаи вроде того бессмысленного убийства человека на борту рыбозавода: это было затратно и не предусмотрено, но в целом все работало с учетом стоимости.