Горячие агентессы французской полиции Фрида и Гитта распутывают пять дел

— Я придерживаюсь высочайших стандартов, — ответил Максимилиан. — И продаю в основном украшения классических образцов. Предпочитаю избегать всяких оригинальных штучек, так как большинство из них всего лишь пошлые безделушки.

— Скажите, а где живёт ваш помощник Фабьен?

— Боже, вы так дотошны. Признаться, я плачу Фабьену не так уж и много, так что настоял, чтобы мой друг Рене сдал ему комнату со значительной скидкой.

— Фабьену повезло, что именно вы взяли его на работу. Думаю, мы можем снять с него любые подозрения. — Гитта едва не поперхнулась со смеху, произнося эти слова.

— У меня не было сомнений на его счёт, — сказал Максимилиан.

Инспектор парижской полиции вызвал к себе Фриду и Гитту, чтобы потребовать отчёт по порученному делу. А когда они закончили, вопросил:

— Чёрт возьми, и какой вывод из всего этого я должен сделать?

— Вероятно, Фабьен попросту придумал историю с дамой в «Делаже», — предположила Гитта.

— Абсурд! — отрезал инспектор.

— Но итальянский автомеханик… — начала было Фрида.

— Тихо! — гневно оборвал её инспектор. — Дайте мне договорить. Как я погляжу, вы повелись на речи смазливого итальянца.

— Но его доводы…

— Какие доводы? Вы две просто не можете устоять перед итальянскими парнями.

— Неужели?

— Определённо. Непонятно, что я должен предпринять по отношению к Фабьену, этому милому юноше из Лиона, — по крайней мере, так о нём говорит Максимилиан. Вы предлагаете отправить жандармов, чтобы они вломились к нему и арестовали без каких-либо доказательств?

— Можем мы предложить… — опять начала Фрида.

— Нет, — отрезал инспектор. — Никаких действий по данному делу, пока не появятся новые сведения. Может, что-нибудь и выплывет наружу. А может, и нет. Вы две пока можете организовать тройничок с этим своим Антонио.

И он громко рассмеялся над шуткой, но Фрида и Гитта его не поддержали.

— Прошу прощения, — сказал инспектор. — Просто я огорчён. Но давайте подождём и посмотрим, что будет дальше.

Две недели спустя Гаэтану позвонил Клод Максимилиан.

— Здравствуйте, господин инспектор. Я звоню по поводу того милого юноши из Лиона…

Инспектор вздохнул.

— Ну что там ещё?

— Сегодня утром, когда я пришёл в магазин, то обнаружил на пороге письмо, которое кто-то подсунул прямо под дверь. В письме написано следующее: «Дорогой мсье Максимилиан, вы прочтёте это письмо в понедельник утром, четвёртого августа, когда я буду уже в Лионе. Я получил внезапное известие: моя любимая бабушка скончалась, и я должен попасть на похороны. Я решил, что останусь в Лионе на какое-то время. Как бы там ни было, я ещё вернусь в Париж, чтобы выучиться актёрскому мастерству. Надеюсь, вы поймёте мое решение. Благодарю вас за то, что учили меня, за вашу доброту и терпение. С наилучшими пожеланиями, Фабьен Лаберж».

— …А из полиции Лиона я получил ответ, что Фабьен Лаберж по указанному адресу больше не проживает, — сказал инспектор парижской полиции в завершение своего рассказа, в то время как Фрида и Гитта стояли перед его столом, накрытым свежей газетой. — Якобы он вернулся обратно в Париж.

— Сомневаюсь, что мы сможем отыскать его в Париже, — сказала Фрида.

— Я хотел бы, чтобы расследование принесло более впечатляющие результаты, — сказал инспектор.

— Сожалеем, что не сумели добиться большего, — сказала Гитта.

— К чему себя корить? Вы сделали всё, что было в ваших силах. Поэтому я настаиваю, чтобы вы взяли выходной и отдохнули как следует.

Через месяц Фрида и Гитта отправились в Мюнхен. Поздним вечером таксист высадил их возле кабаре, которое называлось «Рычащая мышь». Во время оккупации в Париже тоже было кабаре с таким названием. Фрида и Гита шли ко входу в кабаре в свете уличных фонарей. — Ты только посмотри, кто выходит из кабаре, — сказала Фрида с явным удивлением в голосе.

Гитта увидела блондинку в чёрном платье без рукавов, на руках у неё были чёрные перчатки до локтя, а на голове — чёрный берет. Губы накрашены ярко-красной помадой, выделявшейся среди чёрной одежды. В руке у неё была сумочка от Эльзы Скиапарелли.

— Заметила её жемчужное ожерелье? — тихонько спросила Фрида.

— Может, это бижутерия? — шепнула Гитта в ответ.

В этот момент к тротуару подкатил чёрный «Делаж». Водительская дверца открылась, и на дорогу ступил высокий осанистый человек в тёмном костюме и белых перчатках. Он обошёл автомобиль, распахнул пассажирскую дверцу, и элегантная дама в чёрном платье села на заднее сиденье. Шофёр аккуратно прикрыл дверцу и вернулся за руль. «Делаж» медленно покатил прочь.

— Не знаете, кто это был? — спросила Фрида у двух молоденьких девиц навеселе.

— Баронесса Греде фон Нефельс, — ответила одна. — Та ещё стерва. Она предпочитает всё самое лучшее. Дорогие машины, лучшие шмотки, отличные драгоценности… Обожает шляться по ночным кабаре. Иногда ездит аж в самый Париж…

Фрида и Гитта переглянулись. Они словно спрашивали друг дружку: «Неужели Фабьен всё-таки сказал правду? Насчёт подменённых драгоценностей и всего остального?»

— И что ты теперь обо всём этом думаешь? — спросила Фрида, когда они шли к кабаре.

Гитта только пожала плечами.

— Мы не за этим сюда приехали.