Горячий аккорд (сборник)

Ты у меня единственный на свете,
Такой любимый, что не смогут вспомнить,
чтоб кто-нибудь кого-то так любил.

Ты у меня и дождь, и зной, и ветер,

и, как ещё, наверное, заметил,
дистанция, что выбила из сил.

Ты у меня огонь, пусть невысокий,

но впрок дающий света и тепла,
и гордый муж, и отрок одинокий,
с которым я и вовсе не жила.

Не знала!.. И заглядывая снова

в глаза твои, что в омуты, смеюсь,
что я тебя, незнамного такого,
люблю, жалею, знаю и боюсь.

III. Дому

В ожидании лета

Эта жизнь
потускнела давно
и давно уже вышла
        из правил.
Отчего во дворе так темно,
будто чёрт в ней ловушек наставил?

Впопыхах забегаю домой…

На скамейке лепечут старушки.
Не тверди ты теперь:
        «Что со мной?!»
Это, знаешь ли, куклы-игрушки…

Неземная такая тоска,

будто чёрт зацепился случайно.
Все уедут теперь в отпуска,
и над домом опустится тайна.

Ты – уедешь, работы кляня.

Всё прекрасно – когда переменно!
Только я как в ловушке Вселенной!
Этот дом не пускает меня!

Этот дом – старый друг, серый пёс,

он мне шепчет почти незаметно:
«Ты хотела в Стамбул или в Плёс,
на Эльбрус, в царство шорохов ветра?

Брось, родимая!.. Дурь!.. Не мечтай!

Вот – дела, вот – заботы, проблемы!
Ты хотела в свой маленький рай,
к новым тайнам забытой Вселенной?

Ты мечтала покинуть меня,

к лету вырваться к чёрту из круга?..»
…Круг замкнулся!.. Теперь без огня,
без любви, без надежды, без друга.

Не посмела, как все, убежать!

Думай, думай: за что тебе это?..
Неземная московская гладь
вместо прелестей прочего света?!

Неживая бетонная ширь.

Точно чёрные вены – проспекты…
На огромной деревне – пустырь.
Дорогие, московские метры.

Коммуналка