Горячий камушек

Дортмундер огляделся по сторонам, но по соседству было так же пусто, как у пса в башке. Около двух часов пополудни седьмого сентября (спустя три недели и два дня после налета на полицейский участок) дети всей округи находились в школе. Все местные папаши, конечно, торчали на службе, и один господь бог ведает, где были все мамаши. Где бы ни были, Дортмундер был один, в ловушке, рядом с зубами сверхусердного пса на крыльце не слишком нового, но удобного дома в не слишком новом, но удобном жилом районе Лонг-Айленда, приблизительно в сорока милях от Манхэттена. Время — деньги, он не мог себе позволить сорить ни тем ни другим, а проклятая собака стоила ему и того и другого.

— Должны быть законы против собак, — сказал Дортмундер мрачно. — В особенности против таких, как ты. Тебя надо держать где-нибудь взаперти.

Собаку это не тронуло.

— Ты — угроза обществу, — объяснял ей Дортмундер. — Тебе еще дьявольски повезет, если я не подам на тебя в суд. В смысле, на твоего хозяина. Всю душу из него через суд вытрясу.

Угрозы не возымели действия. Ясно, что пес этот был из тех, кто не берет на себя ответственности. «Я просто выполняю приказы» — это будет его отговорка.

Дортмундер огляделся, но, к сожалению, под рукой не было обрезков досок или брусьев, которыми можно было бы выбить пса с крыльца на тщательно засеянный газон его хозяина.

— Будь оно все проклято! — повторил Дортмундер снова.

Его внимание привлекло какое-то движение. Он бросил взгляд внутрь квартала и обнаружил там коричневый «седан» с пометкой «доктор медицины» на номере. «Седан» неспешно катил в его сторону. Не хозяин ли это собаки? Если нет, дадут ли что-нибудь Дортмундеру призывы о помощи? Он будет чувствовать себя дураком, зовя на помощь среди всей этой пригородной тишины и покоя, но если бы это помогло…

Автомобиль просигналил, кто-то помахал рукой. Дортмундер скосил глаза и увидел Келпа — его голова торчала из бокового окна. Келп прокричал:

— Эй, Дортмундер!

— Я тут! — радостно откликнулся Дортмундер. Он чувствовал себя, как моряк, двадцать лет проведший на необитаемом острове, а теперь, наконец, увидевший корабль, который подходит прямо к берегу. Он замахал атташе-кейсом над головой, чтобы привлечь внимание Келпа, хотя Келп, судя по всему, и так уловил, кто это и где именно.

— Это я! — кричал Дортмундер. — Я здесь!

«Седан» вильнул к берегу, и Келп позвал:

— Иди сюда, у меня есть для тебя новости.

Дортмундер показал на пса.

— Собака!

Келп нахмурился. Солнце светило ему прямо в глаза, так что он прикрыл их ладонью и крикнул:

— Что ты сказал?

— Тут эта собака, — прокричал в ответ Дортмундер. — Она не отпускает меня с крыльца.

— Как это?

— Откуда я знаю! — раздраженно огрызнулся Дортмундер. — Может, я похож на сержанта Престона[2]?

Келп вышел из машины, с другой стороны из нее вылез Гринвуд, и оба направились к крыльцу. Гринвуд крикнул:

— Ты пробовал позвонить в дверь?

— С этого-то все и началось, — ответил Дортмундер.

Собака обнаружила вновь прибывших. Она начала пятиться назад, описав четверть круга, пока ей не стали видны все, и настороженно застыла в таком положении.

Келп спросил:

— Ты что-нибудь ей сделал?

— Все, что я сделал, — настаивал Дортмундер, — это позвонил в дверь.

— Обычно, — сказал Келп, — если ты действительно ничего не сделал собаке, не напугал или что-нибудь такое, она…

— Напугал? Это я-то!

Гринвуд протянул руку к собаке и сказал:

— Сидеть!

Пес навострил уши в недоумении.

Гринвуд повторил более твердо:

— Сидеть!

Пес поднялся из своего полулежачего положения и стоял, недоуменно глядя на Гринвуда, который так здорово изображал Голос Его Хозяина. «Кто этот незнакомец, — очевидно думал пес, — столь хорошо знающий собачий язык?»

— Я сказал тебе сидеть, — настаивал Гринвуд.

Пса как будто передернуло. Когда сомневаешься, выполняй приказ! Собака села.

— Вперед, — сказал Гринвуд Дортмундеру, — она тебя не тронет.

— Не тронет? — бросая на собаку полные недоверия взгляды, Дортмундер начал осторожно спускаться с крыльца.

— Не делай вид, будто боишься ее, — сказал Гринвуд.

Пес был в неуверенности. Он поглядел на Дортмундера, на Гринвуда, снова на Дортмундера.

— Спокойно! — прикрикнул Гринвуд.

Дортмундер остановился.

— Не ты, — сказал Гринвуд. — Собака.

— А-а, — Дортмундер одолел оставшиеся ступеньки и продефилировал мимо собаки, которая впилась глазами в его левое колено, словно для того, чтобы быть в полной уверенности, куда надо метить, когда они встретятся в следующий раз.

— Сидеть на месте! — снова произнес Гринвуд, сопроводив слова энергичным жестом, а потом он повернулся и проследовал за Дортмундером и Келпом на улицу, через тротуар и к «седану».

Все трое сели в машину, Дортмундер на заднее сиденье, и Келп повез их прочь отсюда. Собака, все еще сидевшая на том же месте на лужайке, внимательно наблюдала за ними до тех пор, пока они не скрылись из глаз. Должно быть, запоминала номер машины.

— Я глубоко благодарен вам, — сказал Дортмундер. Он сидел, наклонившись вперед и опираясь локтями на спинку переднего сиденья.

— Ради бога, — благодушно сказал Келп.