Горячка

Поток машин нарастал. Ещё несколько часов, и всё в Москве станет, и на каждую ёлочку будет уходить по два часа пути. Зная это, мы спешили на следующий адрес, чтобы с него рвануть за город – на Рублёвку.

– Кажется, Вась, это во дворах где-то…

– Похоже…

– Давай во-о-он в ту арку.

– Эх, была не была!

Вася крутанул руль, и мы поехали в глубь дворов, едва не задевая припаркованные машины.

– Вот наставили! – ругался Вася. – Ну куда, куда вот напокупали! По машине на человека, – жопу свою возить!

Я тактично молчал. Машины у меня не было, но понять людей (особенно – женщин), готовых стоять в пробках, лишь бы не быть раздавленными, ощупанными, обворованными и обруганными в метро, я мог.

– Ну, и где тут корпус 5А?! – возмущался Вася, пробираясь по лабиринту плохо очищенных улочек.

– Вон старушка идёт, спроси.

– Бабуль, скажи дом 5А, где тут у вас?

– Да ведь нету тут такого..

– Как нету?

– Нету!..

– Понятно… Спасибо…

– Вот те раз!

– Что делать будем? Там вообще что находится?

– А я знаю?! Офис, наверно, раз квартира не стоит.

– Звони!

– Придётся…

Набираю заказчику:

– Здравствуйте, это вас доставка ёлок беспокоит…

– Здравствуйте! Вы не на газели случайно?

– На газели…

– А мы вас из окна видим! Вы напротив нас стоите, только вам с другой стороны объехать нужно, у нас там ворота!

– Понял! – радостно говорю я и всматриваюсь в лобовое стекло. – Сейчас будем!

– Ну?

– Вась, да мы на месте! – кричу я. – Вот он, дом наш!

– Так это ж…

– Точно! Это – детский сад! Дети дождались своих ёлок, Вася! Гони налево, там объезд.

– Класс!

– Не то слово!

– А бабка!.. Хороша!..

– Да хрен с ней, гони!

На улице меня встречают воспитательницы.

– Здравствуйте. А мы уж думали, не приедете!

– Извините, – улыбаюсь им я, – пробки, снег…. Но я сейчас мигом всё устрою!

– А хорошая ёлочка? Мы просили самую лучшую!

– Сейчас сами выберете – я вам всё покажу!

Я проворно вытащил несколько ёлок нужного размера из кузова и выставил их вдоль газели.

– Вот!

– А вы нам подскажите, а то они в упаковке все…

– Да, какую нам выбрать?

– Вы где ставить будете?

– Ну…

– Там места много, просторно?

– Да.

– Ага, сейчас посмотрим.

Я по очереди приподнял все ёлки и выбрал самую тяжёлую, а значит, и самую пышную. Осмотрел нижние ветви (они иногда ломались при транспортировке), верхушки и уверенно заявил:

– Эту!

– А не высоко будет?

– А мы измерим.

Я измерил ёлку.

– У вас потолки какие?

Дамы переглянулись:

– А мы не знаем!

– Идёмте мерить!

– Идёмте!

Потолок был низкий, но я решил, что лучше будет немного отпилить верхушку, чем брать другую, менее густую ёлку.

Женщины не возражали. Я отпилил на улице макушку, подрубил комель и внёс ёлку в садик.

– А дети где? – спросил я, оглядываясь.

– Я думала, они вам мешать будут…

– Да вы что? – даже обиделся я. – Пусть смотрят, это же интересно!

– Хорошо, – пожала плечами пожилая воспитательница, и вскоре шушукающаяся толпа заполнила зальчик и была усажена на почтительном расстоянии от меня на стульчики.

“Дед Мороз! – долетало до моих ушей. – Сам ёлку принёс!.. А Снегурочка где?..”

Воспитательницы тщетно пытались объяснить, кто я такой и почему нет Снегурочки. Им не верили. Детей не обманешь, и когда я незаметно подмигнул им, они окончательно всё поняли и заулыбались. “Дед Мороз, точно!”

Я с особенной тщательностью крепил ёлку и затянул болты до самого упора. Потом картинно обошел ёлку, щёлкнул складным ножом и в один миг срезал с ёлки сетку. Детишки ахнули. Воспитательницы – тоже. Это был полный триумф. Ель не подкачала. Я как можно незаметнее собрал инструменты и на цыпочках пошёл к выходу.

“Спа-си-бо!”, сказанное дружным детским хором, заставило меня вздрогнуть. Я замялся, но потом опомнился, я же Дед Мороз!

– Пожалуйста! С Новым годом вас! – громко сказал я.

– Спасибо, спасибо – вразнобой прозвучало в ответ.

Умилённые воспитательницы заплатили мне (чаевых я не взял) и попытались накормить, но и тут я вынужден был им отказать. Мы сердечно попрощались и выехали за ворота

Глава 6

День давно перевал за обед (которого у нас с Васей не было), и пробки в Москве катастрофически нарастали. Ещё час-другой, и начнётся полный ступор, и Вася отчаянно продирался сквозь поток, совершая непрерывные объездные маневры и страшно ругаясь на “чайников” (каковыми были все водители частного легкового транспорта). Я поддерживал его. Это была своеобразная разрядка перегруженным нервам, и мы с упоением отдавались ей, кроя всех почём зря.

– Да куда ж ты щемишься, урод! – весело орал Вася на зазевавшегося “шОфера”.

– Это что! – говорю я. – Вот в Каире, там вообще кошмар!

– Да ладно?! – недоверчиво косится на меня Вася. – Хуже, чем у нас?!

– Вася, держись за руль – хуже!

– Ну да?!

– Клянусь! – с жаром говорю я. – У них в Каире светофоров нет вообще. Точнее, есть, но очень мало, да и те не работают. Маршрутки двери не закрывают и полностью никогда не останавливаются: пассажиры прям на ходу влезают и вылезают!

– Врёшь!