Горят огни

На лице Марса — неприкрытое «как же с ними сложно, и за что они только мне достались», но выражение быстро сменяется на новый мозговой штурм.

— В принципе можно заменить кулеры с водой, но это знатно усложнит весь тайминг в целом. И, — он задумывается на мгновение, — нет гарантии, что каждый человек в здании выпьет воды и не останется никого, кто смог бы забить тревогу.

— К этому моменту мы еще вернемся, — заверяет Ник, — но вода нам подходит. Кажется, и Елисеев, и все причастные закупаются у кого-то из своих, мы будем вне подозрений.

Марс одобрительно кивает.

— Далее мы можем поджечь какой-нибудь крупный загородный склад: несильно, чтобы никто не пострадал. Здесь важно напугать, и чем важнее и дальше от Москвы объект, тем лучше. После поджога на ликвидацию последствий и охрану будут направлены все силы, и в нужный момент они не успеют приехать на помощь Елисееву.

— Ненадежно, — цокает языком Костя, заставляя меня прятать раздражение и смех за усталым вздохом.

— Можно поставить глушилку связи где-нибудь поблизости, — предлагаю в ответ. — И им никто не дозвонится, даже если очень захочет. Из того, что я уже успела изучить, оружие на всю Елисеевскую свору поставляет Чалов, и у него наверняка есть крупные склады.

Идея всем по нраву, и Марс помечает в своей тетрадке фамилию рядом с идеей избавления, а я в двух словах записываю в изрядно потолстевший за последний месяц ежедневник суть плана напротив фамилии и краткого досье.

— Было бы здорово обезглавить какое-то подразделение, — продолжает Марс. — Нужно прощупать почву, у чьих людей меньше самостоятельности, и временно устранить только их главного. Допустим, подошли бы явные проблемы с законом, чтобы объект был под колпаком.

— Мы так не делаем, — цедит Костя сквозь зубы.

С Жилинским нельзя не согласиться: органам правопорядка мы не сдаем даже врагов, это нехитрое правило — пожалуй, едва ли не единственное распространяющееся на всех — прописано у каждого из нас глубоко под кожей, и за его нарушение свои же разделаются с тобой, даже не моргнув глазом. Я думаю о том, что все равно не смогла бы навредить Косте или, например, Тале, что бы они ни натворили, потому что безумно их люблю, но следом приходит осознание, что они бы и не натворили ни за что — потому что это взаимно. Вот такой вот замкнутый круг.

Атмосфера накаляется в неловких перешептываниях за столом, и ситуацию снова приходится брать в свои руки. Взрослые люди, а огрызаются совсем как дети, ей-богу.

— У меня мысль, — ради таких моментов стоило научиться говорить тихо, но так, чтобы все слышали и мгновенно замолкали. Выдерживая паузу, неторопливо открываю лежащую рядом пачку «Собрания», дожидаюсь, пока Костя поднесет к зажатой в зубах сигарете огонек зажигалки. — Мы можем убить двух зайцев сразу.

Если не считать Елисеевского офиса, который мы пока трогать не собирались, в самом большом здании заседал Петр Васильевич Голубев, расположившись на целых восьми этажах, и логичнее всего было усыплять именно его офис.

Голубев вообще был не особо известной личностью: то ли через ресторанный бизнес доходы отмывал, то ли через ларьки в подземках — я никак запомнить не могла, да никто точного ответа и не знал. Может, у него офис напичкан вооруженной охраной сверху донизу, а может, он просто отмывает доходы всей шайки и получает с этой бухгалтерии свой процент, и в здании работает всего-навсего батальон экономистов с юристами да длинноногие секретарши, которые не очень-то сойдут за боевые единицы.

Чтобы весь наш номер со снотворным точно был не зря, нужно привлечь в офис как можно больше бойцов.

— Перевернуть всю их систему безопасности, — сразу оживляется Димас. — Покошмарить несколько ночей подряд: выкрасть пару важных документов, помаячить перед камерами, с сигнализацией чего-нибудь натворить — если сначала и попробуют справиться своими силами, то недели не пройдет, как Голубев забьет тревогу.

— И обратится к товарищу Демьянову, который из своей частной конторы обеспечивает боевую поддержку союзников, да и вообще отмечается во всех вооруженных конфликтах, которые сулят ему прибыль, — подхватывает Ник.

Сверившись с блокнотом, я подтверждаю:

— Да, у него что-то вроде охранного агентства и частной военной организации в одном флаконе. Конечно, все силы на одного Голубева он не бросит ни за какие деньги, но это мысль: мы можем дробить Демьянова по частям. Если он и Чалову поможет, то это сократит его силы вдвое: есть сведения, что значительная часть его людей сейчас в Сирии.

Мы решаем пока остановиться на этом и понемногу доводить до совершенства уже имеющиеся наброски плана, и, обсудив мелкие текущие вопросы, разъезжаемся по своим делам. Все вообще как-то невовремя, навалилось в одну кучу так, что уже не разобрать. Совсем скоро должен прийти отчет по китайской контрабанде, которая принесет нам уйму денег, но голова забита совсем другим.

Во всей суматохе этого дня неудивительно, что про найденный на даче перстень я вспоминаю только в прихожей особняка, когда снимаю пальто, и пальцы нащупывают что-то твердое под тканью.