Горят огни

По дороге на собрание Костя шутит, что такими темпами услуги Марса нам вовсе не пригодятся, к большому недовольству последнего. Марс вообще для меня непонятен: слишком взрослый для ровесника, но слишком юный для взрослого, он больше похож на ядовитую колючку, чем на адекватного человека. При этом он создает впечатление спокойного и рассудительного — но ровно до тех пор, пока в его поведении не начинает прослеживаться что-то раздолбайское, неизменно напоминающее мне нашего Тоху.

— Приехали, — объявляет Костя, когда машина останавливается возле знакомых ворот, а охранник приближается к нам, чтобы спросить пароль и пропустить на парковку. — Выходи, Сникерс, — в ответ на это Марс на переднем сиденье корчит недовольную рожу и совсем по-ребячески показывает язык, но послушно покидает машину. Возможно, его реакция и не предназначалась для наших глаз, но мы с Костей едва сдержали смех, наблюдая за отражением в зеркале.

На удивление, мы прибыли даже раньше, несмотря на пробки. Яну Яхонтову решили не брать с собой в целях ее и нашей безопасности: и без того пришлось оставлять дом под усиленной охраной и самим брать целую машину бойцов — на всякий случай. На такой же всякий случай Яне под присмотром опытного охранника Гены был оставлен ноутбук: «чистый», которым никогда не пользовались и которых у нас хранилось целых три штуки. Дима как-то настоял, мол, если чей-то сломается, можно сразу взять запасной, а при вводе личного пароля — еще и скачать все необходимые данные. Прежде, чем давать Яне ноутбук, все пароли Дима, естественно, поменял — тоже на всякий случай.

Не то чтобы ситуация, в которой пригодился запасной компьютер, соответствовала изначальным представлениям Димаса, но если на собрании потребуются показания Яны Яхонтовой, с ней можно будет связаться через скайп.

Конечно, гораздо важнее предупредить всех о непредсказуемости и опасности, исходящей от Богдана Синицына, а про Яну говорить вовсе не обязательно, мы ведь разобрались сами. Но эта девушка была, как ни крути, связующим звеном, без которого смысл происходящего отчасти терялся, погружая дальнейшее обсуждение и планирование в неразбериху.

— Сейчас опять скажут, что во всем виноваты мы, — скучающим тоном тянет Таля, болтая ногой под столом. — Сколько лет все шло еще более-менее, а мы с тобой взялись за дело — и сразу все не слава богу, — сестра хочет добавить что-то еще, но в дверях переговорного зала появляются первые люди, и мы мгновенно настраиваемся на серьезный лад.

Желающие услышать историю из первых уст появляются всего на тринадцатой минуте совещания. Задним умом я догоняю, что лучше было бы объявить Яну погибшей от семейного правосудия, пока мы не уберем Синицына из игры, да и в целом пока ситуация не утрясется. Теперь я очень понимаю и Ника, и Костю, когда летом они провернули такой же трюк, распространив новость о моей смерти, но изменить уже ничего нельзя.

Вызванная по скайпу Яна Яхонтова излагает все подробности уже на широкую публику, а я отмечаю про себя, что хоть она и не забыла наши с Талей наставления о том, что говорить, а что нет, но жалостливый вид делать не стала, гордячка. Я могу ее понять, ведь вела бы себя точно так же, но с главенствующих позиций иначе никак нельзя. С другой стороны, Яне при общей внешней невзрачности можно и вовсе ничего не изображать, и без того все видно.

— Хочу сказать, что Яна Яхонтова значительно упростила нам задачу, и полный компромат на Синицына будет готов теперь через пару дней, а не недель, — вступает Дима. Его лицо чистое, без малейшего намека на то, что еще утром огромное пятно из всех возможных видов краски не отдиралось даже вместе с кожей. — После возьмусь за Харитонова, — я бы откладывала Харитонова до последнего, но Димас настоял, убедив меня, что чем раньше он раскопает что-то полезное, тем лучше.

Про Кудрявцева и Дайнеко мы с Костей молчим: может, и не нужно никому знать о нашем участии их будущей стычке. А вот вопрос с Маликовым возможно решить только общими усилиями.

— Вадим Алексеевич, — с наигранно-дружелюбной улыбкой обращаюсь я к Аникееву, — есть небольшое дельце ради общего блага.

Аникеев делает такой вид, будто я уже забрала у него все самое дорогое, а теперь требую чего-то еще вдобавок, но быстро берет себя в руки.

— И чем же я могу быть вам полезен? — не менее наигранно, чем я, изгибает бровь.

— Вы наверняка слышали про Маликова Эдуарда Борисовича, — стараюсь зайти издалека и хоть немного подготовить почву. Дождавшись от собеседника короткого кивка, продолжаю: — Нам стратегически важно его устранить.

Аникеев неуверенно прокашливается, провалив попытку прозвучать внушительно.

— Насколько мне известно, я не занимаюсь предоставлением киллерских услуг, — в конце интонация вопросительно уходит вверх, лишь укрепляя мои позиции в разговоре.

— А убивать никого и не нужно, — заверяю я, очаровательно похлопав ресницами. — Более того, результат требуется не сиюминутно, — поудобнее положив подбородок на сплетенные в замок пальцы, я излагаю наш план.