Горят огни

Рыжая девушка — скорее всего, новенькая из десятого — бросает на нашего классного испуганный взгляд.

— Милана Столетова, кажется, руку сломала. Меня отправили вас позвать.

— А мы звали ее к нам, но она сказала, что останется репетировать концерт, — сразу докладывает Макс с соседней парты. Артем Смольянинов, виновато улыбнувшись, в доказательство демонстрирует оставшиеся неподаренными яркие тюльпаны в прозрачном целлофане и коробку «птичьего молока».

— Елки-палки, да за что, — измученно откинувшись на спинку стула и простонав еще что-то неразборчивое, меньше всего Костя сейчас похож на того, кто готов решать какие-либо проблемы.

— Да не за что, — отвечает Таля себе под нос без особых переживаний за нашу главную активистку: они с Миланой никогда не ладили.

Меньше всего Костя сейчас похож на того, кто готов решать какие-либо проблемы. Но в одно мгновение он вдруг меняется: взгляд становится цепким и собранным, расслабленные черты лица приобретают жесткость, тело подбирается, как в минуты опасности, и, когда он поднимается на ноги, перед нами уже как будто совсем другой человек.

Уже на выходе из кабинета английского он с тоской смотрит на меня, и в серых глазах читается тысяча извинений, которые он не может произнести при всем классе. Глупый, ты же ни в чем не виноват. Это из-за меня тебе приходится работать еще и в школе, зарабатывая хронический недосып, и вдобавок ко всему разбираться со всеми неприятностями, которые наш одиннадцатый «Б» подкидывает практически ежедневно.

Не раздумывая дальше, я решительно встаю с места и подхожу к дверям.

— Может понадобиться помощь.

— Я с тобой, — тихо подхватывает Таля, юркнув со своего места. Развернувшись, одним глотком допивает свой чай, а затем моментально оказывается рядом со мной.

— Веди, — мрачно командует рыжей десятикласснице Костя, собирая волосы в хвост. — Ребят, посидите тихо, — напоследок обращается к классу.

Уже на втором этаже нас догоняет Артем.

— Что? — отвечает на вопрос, который я еще не успела задать. — Помощь и правда не помешает.

Когда мы приходим в актовый зал, оказывается, что Милана Столетова сломала вовсе не руку, а ногу, а ее партнер по танцу, Вадим из параллельного, сильно ударился головой. Пока Мария Владимировна, наш учитель биологии и по совместительству классная одиннадцатого «А», была на больничном, обязанности их классрука временно легли на Костю, и забот у него резко стало в два раза больше.

— Ну, видимых повреждений нет, — оптимистично заключает он, осмотрев парня.

В тот же момент Вадима выворачивает на пол, прямо под ноги.

Издав какой-то невнятный булькающий звук, Костя просит у него телефон — звонить родителям. В это же время мы с Талей дозваниваемся маме рыдающей Миланы, а Артем, кажется, вызывает скорую: этого почему-то никто не сделал сразу.

— В центре пробки, — с грустью сообщает он, убирая мобильник в карман. — Когда приедут, непонятно.

— Что-нибудь придумаем, где медсестра?

Таля награждает его убийственным взглядом.

— Она у нас только по вторникам, — а затем, подумав, наверное, что Костю лучше сейчас не злить, поясняет: — Одна на весь район.

Сдавленно выругавшись, едва слышно — я поняла это только по выражению лица — Костя командует вести пострадавших вниз, собираясь самостоятельно отвезти их в ближайший травмпункт. Как назло, кроме нас, в зале целая куча напуганных учеников, которые совсем никак не помогают, только мельтешат рядом. Педагог-организатор, которая, если верить ребятам, вроде бы была здесь, внезапно куда-то подевалась.

Артем Смольянинов убегает прочь, а минут через десять возвращается вместе с Максом из нашего класса и непонятно откуда взявшимися носилками для Миланы, которая не может идти сама. Мы уже двигаемся к выходу: Костя и Артем несут Милану, я поддерживаю шатающегося Вадима, а Таля громко просит всех ребят расступиться, когда как апогей происходящего в дверях актового зала появляется взмыленная педагог-организатор.

— Что здесь происходит?

Костя злобно смотрит на нее.

— Как раз хотел у вас спросить, — и, не дождавшись ответа, проходит дальше, а я спешу следом, насколько это возможно, имея в довесок еле ковыляющего парня из параллели.

Сразу вспоминается, как мне приходилось тащить на себе Костю, и тогда мне было ни капельки не тяжело — хотя я могла и не чувствовать этого из-за адреналина. Сейчас, когда никто не находится в смертельной опасности, худощавый Вадим кажется непомерно тяжелым, хотя по большей части идет сам, разве что заваливается на меня или в противоположную стену через каждый десяток шагов.

— Поехать с вами? — тихо спрашиваю у Кости, когда Милана и Вадим уже устроены в его машине.

Парень порывается меня обнять, но здесь нельзя, и он ограничивается только взглядом.

— Не нужно, родители Столетовой подъедут в больницу. Разберусь, — и без каких-либо прощаний садится в машину. Прежде, чем захлопнется дверь, я слышу строгое и совсем учительское: — Почему без куртки? Бегом в школу, не хватало еще, чтобы заболела!