Горный Ирис

— Да. Только он уже назначил награду за твою голову.

Фантом увидел выражение её лица и поспешно добавил:

— Я тут ни при чём! Я просто передал послание!

— Конечно, конечно, — она поймала его взгляд. — А я сейчас передам ему ответное послание.

Глаза драконши расфокусировались, зрачки расширились, а изумрудные радужки вышли из берегов. Зеленоватый дым вырвался из её глаз и заполнил салон лимузина.

— Ты же не против снова отправиться в Преисподнюю, Ангел?

— Ч-ч-что?!

Рука фантома легла на рукоятку «У́зи». Слишком поздно. Предплечье резко онемело — вниз от локтя растёкся могильный холод. Из последних сил он выхватил из кармана автомат и тут же заверещал: ладонь испарялась и плавилась в изумрудной дымке, объявшей его уже полностью. «У́зи» на мгновение завис в воздухе и упал на сидение.

— Я встроила в твоё тело механизм самоуничтожения, — объяснила Алиса. — И кстати, это очень глупо — медлить и мямлить, если уже собрался кого-то убивать.

— Я не…

— Ну да, конечно. И огнеупорный плащ ты просто так надел.

— Я ничего… — выговорил фантом немеющими губами, — я ничего не решаю. Это не моя прихоть…

Теперь уже плавились его предплечья.

— Ну, хорошо. Значит, дурак не ты, а твой хозяин. Решил попижонить и лишился элемента внезапности. И своего Ангела Смерти.

Она произнесла короткое двустишие на древнем драконьем наречии и спросила:

— Скажи-ка, тебе сейчас больно?

— Ещё как! — скривился фантом.

— Это хорошо. Скоро будет ещё больнее.

— А-А-А!!! ПЕРЕСТАНЬ! ПРОСТО УБЕЙ ЭТО ТЕЛО И ОТПУСТИ МЕНЯ!

— Ну уж нет, дружок. Видишь ли, мне нужна информация.

— Я НИЧЕГО НЕ ЗНАЮ!!!

— Во-первых, где Хасан и Ворон? — Алиса добавила ещё пару фраз, и боль в теле фантома стала совсем невыносимой.

— А-А-А!!! ХВАТИТ! ХВАТИТ! ОНИ В БАГАЖНИКЕ, СВЯЗАННЫЕ!

— Ну вот, а говорил, что ничего не знаешь. Вопрос второй. Где семена?

— КАКИЕ ЕЩЁ СЕМЕНА?! А-А-А!!!

— Ответ неверный. За каждый неверный ответ я буду делать больнее, — Алиса выговорила ещё одно двустишие, и из глаз фантома потекла кровь. — Вообще-то я могу просто подумать это заклинание… но ты вслушайся, как оно звучит! Слушать-то ты ещё можешь?

— ТВАРЬ!!! МОЯ СМЕРТЬ НИЧЕГО НЕ РЕШАЕТ! ЗА ТОБОЙ ПРИДУТ ДРУГИЕ!

— «В глаза твои шипы ворвутся…» — продекламировала Алиса, и из глазниц фантома потянулись колючие стебли, — м-м-м… как там дальше?.. «И прорастут цветами роз они!», — и действительно, кровь скапливалась на конце стеблей и расцветала ярко-алыми розами. — Это ж прямо песня какая-то! Так где мои семена, говоришь?

— В кармане плаща! А-А-А, ДА ЧТО Ж ТЫ ТВОРИШЬ, СВОЛОЧЬ?!

Руки и ноги фантома окончательно растворились и стекли на пол лимузина бурой массой расплавленной жидкой плоти. Теперь на водительском сидении лежал лишь беспомощный обрубок — туловище без единой конечности и с живой цветочной кадкой вместо головы.

— Так, ладно, — Алиса сделала глубокий вдох, и весь изумрудный дым оказался в её легких. — Хорошего понемногу.

С грехом пополам она вылезла на улицу и вытащила из «ЗИЛа» тушу фантома.

— Пойдём-ка в багажник, малыш. Идти-то сможешь? Или тебе помочь?

— С..ка! — простонал он. — Чёртова тварь!

— Какой-то ты нервный, дружок.

Она открыла багажник и заглянула внутрь.

Впрочем, наверное, неправильно называть багажником это. Окажись рядом Фетисов, он бы непременно вспомнил сумочку Жаклин, с виду чуть больше косметички, но вмещавшую в себя столько, сколько и в иной походный рюкзак не войдёт. Вот и в багажнике «ЗИЛа» поместилась целая квартира-студия размером где-то 5 на 5 метров. Всё это пространство было использовано с максимальной пользой: мини-кухня, холодильник, компактный санузел, стиральная машина, удобная кровать-полторашка… на кровати лежали два демона, Хасан и Воронов, связанные и с кляпами во рту.

— Ц-ц-ц… — покачала головой драконша. — Кто же это моих мальчиков так обидел? Неужели вот этот обрубок? — она кинула фантома на пол, не особо заботясь о повреждениях.

Следом за этим Алиса развязала Хасана и Воронова и деланно грозно уставилась на них:

— Ну?! Кого ждём? А ну кыш с моей кровати! Я задолбалась и буду спать, — она устроилась на постели и добавила что-то совсем уж неразборчивое.

— Что ты сказала? — переспросил Воронов, разминая затёкшее тело. — Кстати, когда тебя разбудить?

— Это и сказала. Разбудить — никогда.

«У гусеницы»

Вечер. Перс’Шиа, Ва’Арада, Плетёный Дворец.

Фетисов проснулся на закате и сначала не понял, где находится. Высокие мраморные своды, испещрённые плетёными узорами, тяжёлый аромат благовоний… Дико хотелось курить.

Кто-то лениво перебирал струны, и ноты складывались в дивную восточную мелодию. Серебристые узоры на стенах двигались в такт музыке, сплетаясь с ней в неторопливом и витиеватом танце.

Парень привстал на локте и повернулся на звук.

Ле’Райна сидела в кресле с лютней в руках и задумчиво смотрела на него. Она была в чёрной футболке, свободных серых штанах и серых же сафьяновых полусапожках. На соседнем кресле лежали кольчуга, арбалет и меч.

Тут, к своему стыду, Фетисов понял, что он абсолютно голый.