Город драконов

Синтара перевернулась на живот. Опять шел дождь. Похоже, дожди тут вообще никогда не прекращаются. Тучи закрывали луну и звезды, но, широко открыв глаза, она без труда видела все вокруг. Здесь, посреди долины с разбросанными тут и там немногочисленными деревьями и кустарниками, хранители построили из убежищ для драконов целую деревню. Как если бы они были людьми, которые всегда селятся поближе друг к другу! Навес Синтары хоть и был далек от идеала, выглядел ничуть не хуже других. Если уж говорить откровенно, он был даже лучше большинства укрытий. Однако подобные жилища все-таки не годятся для драконов. Если верить ее расплывчатым воспоминаниям из памяти предков, это нечто среднее между конюшней и собачьей конурой. А приюты для домашних животных, разумеется, совершенно недостойны Повелителей Трех Стихий.

Правда, и сами хранители устроились ненамного лучше. Они поселились в пастушеских и фермерских хижинах, которые люди в древние времена построили на этой стороне реки. Правда, многие дома уже почти полностью разрушились, но хранители выбрали те, что можно было худо-бедно восстановить, сделав хоть отчасти обитаемыми. Синтара слышала разговоры и мысли хранителей. Люди считали, что им было бы гораздо удобнее, если бы только они могли перебраться через реку на тот берег, в величественную Кельсингру, которая с достоинством выдержала бесчинства времени и непогоды. Они могли уйти, по одному переправляясь с помощью глупой Хеби, которая, кажется, считала себя чуть ли не ломовой лошадью. Но в таком случае им пришлось бы бросить драконов.

И хранители остались с ними.

Синтара сердилась даже за ту малую толику благодарности, которую испытывала в связи с этим. Чувство признательности было незнакомым и неудобным, совершенно неподобающим драконам, особенно по отношению к людям. Благодарность подразумевает, что тебе сделали одолжение, но как дракон может быть в долгу у человека? Это все равно что быть в долгу у голубя. Или куска мяса.

Синтара прикрыла глаза от дождя и встряхнула головой, прогоняя мысли, подобно каплям воды, что сорвались с ее крыльев. «Пора, — сказала она себе. — Ветер утих, кругом темно, и все остальные спят».

Покинув укрытие, драконица бесшумно двигалась по ковру из мокрых листьев и лесного перегноя. Она отважилась спуститься по склону к лугу, выходившему на реку.

Достигнув луга, она остановилась и пристально осмотрела его: драконы хорошо видят в темноте. Никто и ничто не шевелилось. Вся крупная дичь сбежала подальше отсюда еще недели назад, когда они только-только тут появились. Существа, поначалу взиравшие на драконов в удивлении, быстро поняли, что их надо бояться. Сейчас Синтара была на лугу одна. Далеко внизу текла река, полноводная от постоянных дождей, и шум ее был слышен даже здесь. Это была широкая и темная река, холодная и глубокая, с течением достаточно сильным, чтобы утащить дракона и удерживать его, пока он не утонет.

В наследственной памяти Синтары сохранились воспоминания о том, что нырнуть в реку, окунув разгоряченное на солнце тело в холодную воду, было даже приятно. В этих воспоминаниях вода смягчала удар, позволяя плавно опускаться на дно, плотно сложив крылья, пока когти не ощущали песок и гравий. А затем, предусмотрительно закрыв ноздри от воды, борясь с течением, она выбиралась наверх вдоль отмелей, и каждая ее чешуйка сверкала на солнце.

Но эти воспоминания давно устарели. Теперь, как говорили хранители, не было никаких пологих песчаных берегов, только обрыв. Если она попытается взлететь и случайно упадет в реку, то запросто может погибнуть там. Синтара оглянулась вокруг. Только река, ветер и бесконечный разговор дождя. Она здесь одна. Нет свидетелей, чтобы поиздеваться над ней, посмеяться над ее неудачей.

Драконица раскрыла широкие крылья и помахала ими; они издали звук, похожий на хлопанье влажных парусов на ветру. Синтара остановилась лишь на мгновение, чтобы задуматься, откуда ей известны подобные вещи, но тут же отбросила этот бесполезный обрывок сведений. Не все воспоминания достойны того, чтобы их хранить, но что есть, то есть. Синтара медленно взмахивала крыльями, растягивая их, пытаясь почувствовать каждую косточку и перепонку, а затем подняла их, чтобы ощутить, как они наполняются ветром. Правое крыло все еще было меньше, чем левое. И к тому же слабее. Ну и как, интересно, дракон может летать при таком раскладе, когда у одного крыла меньше возможностей, чем у другого?

Компенсировать этот недостаток — вот как. Развить мышцы. Представить себе, что это было результатом травмы, полученной в бою или на охоте, а не врожденным дефектом, с которым она появилась из кокона.