Город и его ненадежные стены

- Да, можете топить ее когда угодно, - сказала она бесцветным тоном, - Но сначала нам нужно прочистить дымоход, так что, пожалуйста, подождите еще пару дней, прежде чем растапливать печь. Вдруг там какая-нибудь птица свила там гнездо.

- Конечно, - сказал я. - Печная труба выходит на крышу, верно?

- Да, на крышу. Так что нам придется вызвать профессионального трубочиста.

- А в здании есть еще помещения с дровяными печами?

Соэда снова покачала головой.

- Нет, только эта комната в подвале. Раньше печей было больше, но во время ремонта их все убрали. По просьбе господина Коясу оставили только эту, в подвальной комнате.

Меня удивила одна вещь. Я не помнил, чтобы Соэда показывала мне эту комнату во время экскурсии по зданию. А ведь я ее обязательно запомнил бы. И, тем более, я бы запомнил печь.

Почему Соэда не показала мне эту комнату? Она посчитала это лишним? Или просто о ней забыла? Или, может быть, не повела меня туда, потому что ей было лень искать нужный ключ? Впрочем, этот вариант уж точно не казался правдоподобным, учитывая ее характер. Если бы она захотела показать мне комнату, то сделала бы это, даже если бы пришлось потратить много времени.

И почему вообще комната была заперта? Громкий щелчок при открытии говорит о том, что там установлен надежный замок. Но ведь в комнате нет ничего, что можно украсть. Ее вообще можно было бы не запирать. Зачем же тогда нужен такой замок?

Но все эти вопросы я оставил при себе. Решил, что лучше их Соэде не задавать.

Я подождал два дня, пока прочистят дымоход, а потом стал использовать квадратную комнату в подвале как свой кабинет. Соэда проинформировала помощниц о моем переезде. Они ничего не сказали и, похоже, не обратили на этот факт особого внимания. Коясу ведь тоже переезжал туда каждую зиму.

Переезд был легким. В комнату мы перенесли только шкаф для документов и торшер. Еще я взял с собой чайный сервиз и чайник. Поскольку телефонной розетки в комнате не было, то и переносить туда аппарат не имело смысла.

Переехав в свой новый кабинет (думаю, можно его так назвать), я первым делом сходил во двор и набрал немного дров, хранившихся в сарае. Сложил их в бамбуковую корзину и отнес в подвал. Потом я положил несколько поленьев в духовку, засунул между ними газету и чиркнул спичкой. Немного подождал и отрегулировал подачу воздуха печной заслонкой. Дерево оказалось достаточно сухим и легко разгорелось.

Печи, которой давно не пользовались, потребовалось некоторое время, чтобы как следует разогреться. Я сел перед ней и стал наблюдать за танцем оранжевого пламени. В комнате царила почти невероятная тишина. Ни звука не было слышно, если не считать редкого треска лопающихся поленьев.

Когда печь нагрелась, я поставил на нее чайник. Вода вскоре закипела, и, когда из чайника повалил пар, я заварил себе чай. Несмотря на то, что я использовал ту же заварку, что и всегда, чай, приготовленный из вскипяченной на печи воде, получился более ароматным, чем обычно.

Закрыв глаза и прихлебывая чай, я думал о городе за стеной. Когда я приходил вечером в библиотеку, огонь в печи уже пылал, и над нем дымился большой черный котелок. А девушка в своей простой, местами залатанной одежде заваривала мне травяной чай. Тот чай, тоже, конечно, был горьким, но горечь у него была другая, нежели та, к которой мы привыкли в этом мире. Это была особая горечь, ее невозможно описать ни на одном языке, из тех, что я знаю. Возможно, эта особая горечь существовала только внутри города. Я скучал по ее неописуемому вкусу. Мне очень хотелось снова ощутить эту горечь, хотя бы один раз.

Светящаяся в темноте раскаленная печь, полутемная комната, и старый чайник сделали тот мир ближе ко мне, чем когда-либо прежде. С закрытыми глазами я надолго погрузился в воспоминания о навсегда потерянном для меня городе.

Но я не мог целый день сидеть вот так перед печью и предаваться воспоминаниям. Допив чай, я глубоко вздохнул, взял себя в руки и приступил к работе. Мне нужно было выбрать новые книги, которые будут приобретены для библиотеки в следующем месяце в рамках нашего бюджета. Выбирал их лично я, но, разумеется, ориентируясь не только на свой вкус. В число возможных вариантов входили популярные бестселлеры, книги на социальные темы, книги, которые просили приобрести читатели, книги, которые просто должны быть в городской библиотеке, и книги, которые лично мне хотелось бы, чтобы жители города прочитали. Я должен был набросать примерный перечень и отдать его Соэде, чтобы составить окончательный список с учетом ее (всегда конструктивного) мнения. Непосредственно закупкой потом займется сама Соэда.

Так что, взяв в руки карандаш и время от времени поглядывая на пылающую печь, я занялся составлением перечня. Когда в комнате стало достаточно тепло, я снял кофту, закатал рукава рубашки и продолжил работу.