Город отголосков. Новая история Рима, его пап и жителей

Все это изменило дальнейшую судьбу мертвого тела папы. Теперь оно находилось в распоряжении правителя, собиравшегося не раздавить папскую власть, а воспользоваться ею как политическим инструментом. Перед наступлением нового, 1799 года Наполеон постановил, что Пий VI будет «похоронен с почестями, положенными персоне его ранга», «в соответствии с достоинством французской нации» [18]. Для Наполеона почести папе были равносильны почестям собственному режиму. Пия предадут земле по католическому обряду на освященном кладбище в Валансе. Но пролежит он там недолго: в 1801 году Наполеон решит эксгумировать тело и похоронить его в Риме. И снова это делалось не для папы, а в целях самого Наполеона: он готовил сделку с новым папой Пием VII, которого собирался возвести на престол святого Петра.

3 июля 1800 года Пий VII прибыл в Рим и направился прямо в базилику Святого Петра, где в мягком свете золотого и мраморного убранства опустился на колени перед главным алтарем. Пока он совершал Святое причастие, хор исполнял мотет Tu es Petrus с обращенными к Петру словами Иисуса, что тот будет камнем, на котором Он построит свою Церковь [19]. После литургии в соборе настал черед простого люда; Пий сел в карету, запряженную восьмеркой лошадей. Приехав на Пьяцца ди Монте Кавалло на Квиринальском холме, папа простер бледную длань над морем склоненных для благословения голов.

Путь сюда был очень тяжел и для народа, и для папы. Для некоторых приход французов стал концом привычного для них мира. Из стоявшего недалеко от форума монастыря Санти-Доменико-э-Систо выгнали всех монахинь, молодых и старых [20]. Те, недоуменно собрав свои пожитки, искали убежища у сестер неподалеку. По всему городу раздавалось урчание животов: власти с трудом обеспечивали горожан едой. Описывая страдания римлян, молодой священник Джузеппе Сала жаловался в дневнике: «Особенно по пятницам и по субботам мы не знаем, что будем есть… яиц и молочного почти нет. Не найти ни вяленого мяса, ни рыбы, а чтобы купить хоть чуть-чуть, нужно иметь целое состояние» [21]. Еще труднее стало в ноябре 1798 года, когда Риму грозил вторжением непрошеный освободитель, неаполитанский король Фердинанд (1759–1806; 1815–1816 гг.), поклявшийся «оживить католическую веру, положить конец беззакониям, убийствам и грабежам» [22]. После 20 дней хаоса король и его армия покинули город на кораблях Горацио Нельсона, выбитые республиканскими войсками и из Рима, и из собственной столицы [23]. Как ни грустно все было, находились римляне, способные смеяться. При бегстве Фердинанда на статуе Пасквино появилась надпись «Veni, vidi, fugi» («Пришел, увидел, убежал») – горький контраст с триумфами Юлия Цезаря [24].

К весне 1800 года Фердинанд раздавил Неаполитанскую республику и вернулся на трон. Однако изгнание Пия VII из Рима продолжалось. Новый папа, выбранный конклавом в Венеции, был спокойным, умеренным монахом-бенедиктинцем, обладателем подходящего для понтифика темперамента, увенчанного тиарой из папье-маше, драгоценности на которой появились только стараниями дам-благотворительниц с берегов венецианской лагуны. Когда Пия VII выбирали папой в венецианском соборе Сан-Джорджо-Маджоре, Наполеон и его войска сжимали клещи на горле северной Италии. Учитывая судьбу предшественника, это не сулило Пию ничего хорошего. Однако когда первый консул взял в июне 1800 года Милан, он прошагал по широкому проходу собора и, обращаясь к духовенству, заявил о своем «твердом намерении, чтобы христианская, католическая, римская вера поддерживалась в своей полноте» [25]. В отличие от пылких революционеров-якобинцев Наполеон никогда не расписывался в атеизме, однако его заявление не являлось актом христианского благочестия. Наполеон знал, что римская религия может послужить полезным политическим инструментом: «Католичество – единственная вера, – гордо сообщил он внимавшему ему духовенству, – способная даровать истинное счастье хорошо организованному обществу и укрепить основу доброго правления» [26].