Город отголосков. Новая история Рима, его пап и жителей

Спустя три недели похожая сцена наблюдалась в Монти, rione между холмами Квиринал и Эсквилин. Верующие бежали за папской каретой, приветствуя во весь голос Григория XVI, женщины и дети падали на колени, чтобы он их благословил, мужчины бросали в воздух шляпы. При всей отрадности происходившего снаружи Григорий, сидевший в карете, хмурился. На вторую неделю его понтификата разразилась революция в Болонье [74]. В этом главном городе северной части Папской области бунтовщики подняли трехцветный флаг и без обиняков объявили, что «светской власти папы над этой провинцией пришел конец фактически и навсегда по закону» [75]. Революционеры потребовали, чтобы папа довольствовался чисто духовной ролью, а другим итальянским государствам предложили объединиться с ними в одну нацию, освободившуюся наконец от чужеземного гнета. Жители Монти выступали за власть папы, один из них, некто Карло Руспи, даже отразил это в печатном виде. Сам папа собирался подавлять любые посягательства как на свою власть, так и на статус-кво в целом.

К печали Григория, случившееся в Болонье не являлось ни изолированным инцидентом, ни новым явлением. При Льве XII такие события, как казнь Таргини и Монтанари, вызывали серьезные всплески политического недовольства. Казалось бы, их обоих приговорили к смерти за убийство некоего Спонтини, получившего удар кинжалом в грудь через несколько минут после того, как он вошел в компании Таргини в темный переулок Сант-Андреа [76]. Рана Спонтини была серьезной, Таргини струсил и сбежал. Папские полицейские доставили раненого в аптеку Перетти [77]. Спонтини не повезло во второй раз: его врачом оказался Монтанари. К ужасу полицейских, он намеренно усугубил страдания Спонтини своими хирургическими инструментами [78]. Преступники совершили жестокое убийство и не раскаялись, ибо Спонтини был изменником дорогому их сердцу политическому делу. Под барабанный бой, возвещавший падение ножа гильотины на Пьяцца дель Пополо, оба, как утверждают, крикнули: «Я умираю верным carbonaro».

Карбонарии («угольщики») Таргини и Монтанари являлись сторонниками национальной свободы. Их судили за нападение на Спонтини, повлекшее смерть, но казнили за измену папскому государству. Быть карбонарием значило принадлежать к подпольной сети радикальных ячеек, множившихся по всей Папской области. Их склонность действовать тайно не позволяет точно определить их происхождение, как будто совпавшее с правлением Наполеона и как-то связанное с тайным обществом масонов, запрещенным в 1738 году Климентом XII (1730–1740 гг.). У карбонариев не было общего плана перемен: принадлежавшие к организации вельможи были склонны к крайнему радикализму, в отличие от землевладельцев, чиновников и военных, составлявших ее костяк [79]. Однако все они, подобно болонским революционерам, преследовали цель объединения Апеннинского полуострова в одно государство и избавления от угнетателей-иностранцев, австрийцев и французов. Все они дружно ненавидели «жирного волка» Наполеона [80]. Ирония в том, что именно привнесенные им идеи во многом разожгли их движение и питали его. Объединив под своей властью большие территории полуострова, Наполеон сначала придумал несколько республик, а уж потом провозгласил Итальянское королевство. Технически оно оставалось разделенным: на севере существовало само это королевство, на юге – департаменты Французской империи и Неаполитанское королевство; но это была уже почти объединенная Италия с одним, по сути, сувереном.

В районах Рима Колонна, Парионе, Пинья и на Марсовом поле появлялись подпольные кружки недовольных. В кафе Degli Milanesi, Nuovo и других римляне обсуждали пути достижения единства Италии, обменивались идеями и книгами с иностранными мыслителями, художниками и туристами, частыми гостями этих мест [81]. Патриоты встречались даже в цирюльне на Виа деи Греци, где святой отец Карло Билотти читал радикальные газеты в компании каретных дел мастера Саверио Педикони и бакалейщика Агостино Геринни [82]. В аптеке Spezieria della Regina на Пьяцца Полларола, к северу от Кампо-деи-Фиори, люди танцевали, спорили о реформах и жаловались на существующий режим [83]. Представления и планы были у всех самые разные, неоформленные, остро не хватало направляющей руки. В 1831 году генуэзский журналист и карбонарий Джузеппе Мадзини создаст в целях объединения своих единомышленников «Молодую Италию». Рано поумневший и решительный, Мадзини в 14 лет стал студентом университета. На середине третьего десятка он основал «Молодую Италию», мечтая о «независимой республиканской нации» [84]. Вскоре Мадзини стал представлять такую угрозу для властей, что сбежал в Марсель, затем в Швейцарию и в Лондон. Живя вдали от Апеннинского полуострова, он продолжал вдохновлять других изгнанников и координировать революционные выступления своими зажигательными письмами.