Город Победы

– Прости, – поинтересовалась Зерелда Ли, – но я все еще осваиваю язык. Слово “Шримати” я, конечно, знаю, это значит “Мадам”. Но что значит “Виша”?

– На ее родном языке, телугу, оно звучало бы как “Вишам”, – объяснил царь, – виша, вишам, все равно. Значит одно и то же. “Яд”. То есть, Шримати Виша означает “Мадам Яд”.

– О ком они это говорили? – решила уточнить Зерелда Ли. – О матери или о дочери?

– Это неясно, – отвечал Кришнадеварайя. – Мы аккуратно интересуемся, откуда взялось это имя и почему появилось, но на данный момент не знаем.

Зерелда Ли села в кровати.

– Поняла, – сказала она. – Тогда мне следует быть осторожной с тем, что я ем.

Кришнадеварайя поцеловал ее и, нежно простившись, отправился в другое место, чтобы исполнить свой долг брачной ночи.

Довольно быстро мгновенно возникшая между Тирумалой Деви и Зерелдой Ли враждебность переросла в открытую войну. Кришнадеварайя почти не пытался скрывать от своей старшей жены, что отдает предпочтение младшей царице. По своей натуре Тирумала Деви была гордой, даже надменной женщиной, и по понятным причинам это сильно задевало ее, так что чувствами, которые она начала испытывать по отношению к своему новому дому, Биснаге, стали обида и горечь. Она ожидала, что муж оценит ее управленческий талант и переложит на ее плечи часть бремени по надзору за империей, но поначалу этого не произошло. Она также надеялась бок о бок с ним участвовать в сражениях, но с досадой узнала о том, что царь уже выбрал себе четверку любимых боевых товарищей – Улупи Младшая и Тимма Огромный сражались слева от него, а Пампа Кампана и Зерелда Ли – справа.

– Если ты настаиваешь, что хочешь ездить со мной, – заявил он Тирумале Деви, – я бы предпочел, чтобы ты взяла на себя обязанность по управлению полевым лагерем, кухней, полевыми госпиталями и всем прочим, а битвы оставила нам.

У нее не было выбора, и она склонила голову в знак согласия. В тот момент этот вопрос был скорее теоретическим, ведь Биснага не вела войн. У нее будет достаточно времени, подумала она, чтобы занять достойное ее место, когда начнется военная кампания. Сейчас же в ней росла ненависть к Зерелде Ли.

Вскоре пришло время праздника Гокулаштами, дня рождения бога Кришны, который появился на свет в полночь, так что придворные гопи пели и танцевали день и ночь напролет, до полуночи, и потчевали царя сладостями и соленьями, которые любил сам бог Кришна – орехами бетеля, фруктами и сидаи, мелкими жареными шариками из рисовой муки и пальмового сахара, которые они по очереди клали царю в открытый рот, пока он не взмолился – довольно, нельзя же съесть сотню и еще пять. Последний шарик положила ему в рот Зерелда Ли, она сделала это с такой неприкрытой чувственностью, что Тирумала Деви, старшая царица, сидевшая от царя по правую руку, закричала в ярости:

– Знай свое место, узкоглазая чужеземка!

На что Зерелда Ли рассмеялась старшей царице в лицо.

– Я отлично знаю свое место, – ответила она, – и не думаю, что место, которое занимаешь ты, приносит тебе столько же удовольствия.

Она послала царю воздушный поцелуй и удалилась, низко склонившись и смиренно сложив ладони. После ее ухода Кришнадеварайя повернулся к Тирумале Деви и произнес: – Никогда больше не желаю я слышать из твоих уст подобных расистских заявлений, или я велю придворным швеям зашить тебе рот.

Царица покраснела и отшатнулась, словно ее ударили по лицу, но не дала волю языку.

В завершение праздничного вечера гопи, четко следуя указаниям царя, разыграли во внутреннем дворике дворца Рас-Лилу, танцевальную драму. Несмотря на то что ей было отказано в этой роли в жизни, Зерелде Ли досталась главная роль, Радха, и в своем выступлении она показала, что ее таланты танцовщицы соперничают даже с ее мастерством владения мечом. То, как кокетливо она приближалась к царю, а затем внезапно отстранялась от него, отразилось в ее новом имени, которое стали использовать при дворе. В своей посвященной событиям той ночи поэме поэт Дхурджати назвал ее “неуловимой танцовщицей”. Вот как я буду удерживать тебя, – говорила она своим танцем Кришнадеварайе, – я буду выскальзывать из твоих объятий всякий раз, как ты подумаешь, что поймал меня, и этим заставлю тебя желать меня еще отчаяннее, чем прежде. Тирумала Деви, понимавшая, что неспособна продемонстрировать такие же гибкость и вожделение и исполнить столь эротически мощный номер, осознала в этот момент, что Зерелда Ли обладает гораздо большим, чем она сама, Блаженным Могуществом, и захотела покинуть дворик, однако протокол предписывал ей остаться и наблюдать, как ее врагиня соблазняет ее мужа на ее же собственных глазах.