Городок мой, Сиривада

Шрихари страстно полюбил музыку. Где бы ни устраивалось качери[60], Шрихари непременно шел туда, как бы далеко это ни было. Если за вход надо было платить, он слушал, стоя под окнами. Отец как будто завещал Шрихари свою любовь к музыке, но учиться теперь не было возможности, а вскоре пришлось продать вину из-за шурина, мужа сестры. Сестре накануне свадьбы исполнилось четырнадцать лет, а в их деревне незамужняя девушка такого возраста становилась жертвой пересудов и насмешек; ее родителей все осуждали. Даже двенадцатилетнюю готовы были выдать за старика, за хромого, за слепого — словом, за кого угодно. Но выдать замуж сестру Шрихари было трудно. После смерти отца остались долги. Правда, Вирая списал их долг в двести рупий. Он и жениха для сестры нашел. Парень оказался капризным и сразу после свадьбы потребовал на праздники новое дхоти. Занять было не у кого — Вирая свои деньги уже все раздал. Сестра заливалась слезами. Шрихари вдруг увидел прислоненную к стене вину. «Кроме нее, в доме ничего нет. Отвезу в город, продам», — тихо сказал он матери. Пятьдесят рупий из вырученных денег отдал шурину. Так исчезла из дома последняя память об отце. А шурин даже не поблагодарил, такой уж характер у него — и до сих пор не изменился. Еще полчаса прошло. Шуршание бумаг, шаги преподавателей… Все что-то писали.

Зазвеневший звонок прервал мысли Шрихари Рао.

Шрихари Рао сел поудобнее и, глядя на крышу соседнего дома, снова предался воспоминаниям.

3

После смерти отца семья жила в бедности; часто не хватало денег на самое необходимое — рис, соль, горох. У них оставалось полтора акра орошаемой земли и три акра неорошаемой. Орошаемый участок сдавали арендатору-испольщику, но эта земля была почти бездоходной, потому что водохранилище, около которого был расположен участок, наполнялось водой только во время больших дождей. Тогда арендатор собирал урожай и, утаив значительную часть, отдавал половину оставшегося владельцам земли. Но чаще случалось, что почва пересыхала и урожая вообще не было. Арендатор вскоре разорился и отказался от их земли.

На другом участке оборотистый арендатор разводил табак, получая неплохой доход. Но когда-то отец Шрихари сдал ему землю на льготных условиях, всего за пятнадцать рупий в год. Срок договора истек уже после смерти отца, и мать попыталась выговорить себе более выгодные условия, но арендатор не уступал. В конце концов матери пришлось продать землю, и на эти деньги они какое-то время жили.

Шрихари продолжал учиться в школе, уходил утром и возвращался вечером. После смерти мужа и отъезда дочери в дом свекра мать очень привязалась к сыну. Дочь жила в доме свекра уже целый год, но ее не отпускали погостить к матери. Мать поехала сама навестить ее и была встречена очень неприветливо зятем и его отцом. А посмотрев на жизнь дочери, она совсем пришла в отчаяние. С раннего утра до полуночи молодая женщина выполняла самую тяжелую работу. «Девочка моя была как цветок жасмина, а теперь высохла и почернела, как уголь, — горевала мать. — И все потому, что бедной невестой в семью вошла, без приданого взяли…»

Вернувшись от дочери, мать всю свою нежность изливала на Шрихари. Каждый вечер она сидела на пороге, поджидая сына из школы. Подогревала ему воду для умывания, кормила рисом, укладывала рядом с собой. Перед сном мальчик весело рассказывал ей про свою школьную жизнь — про игры, отметки, товарищей и учителей. Каждый день мать умоляла Шрихари быть осторожным, боясь, как бы он не попал в городе под машину.

Шрихари тоже относился к матери с большой нежностью, но случилось так, что он доставил ей глубокое огорчение. Когда в школе прошли экзамены, Шрихари с одноклассником «Колобком» отправился в город, чтобы узнать о результатах. Имя «Колобка» значилось в списках тех, кто сдал экзамены за четвертый класс; имени Шрихари не было. Сердце Шрихари замерло от неожиданного удара. Как он скажет матери? Он быстро ушел из школы, не слушая бежавшего за ним «Колобка», который кричал: «Погоди же! Дождемся остальных ребят, вместе пойдем!» Потом «Колобок» отстал и вернулся к школе. Шрихари продолжал идти, сам не зная куда. Он пересек рельсы прямо перед проходящим поездом; в голове у него словно помутилось от страха и голода. Остальные ребята, вернувшись домой, рассказали о провале Шрихари на экзаменах. Мать обезумела от тревоги; Вирая отправился разыскивать мальчика и часов в одиннадцать вечера нашел его спящим на платформе небольшой железнодорожной станции. Он с трудом привел его домой, на другой день у Шрихари началась лихорадка.

После этого Шрихари не захотел больше учиться в школе. Уговоры матери и Вираи не сломили его ребяческого упрямства. Шрихари не мог себя заставить пойти снова в четвертый класс, долбить то же самое, в то время как его бывшие одноклассники пойдут в школу с новыми учебниками, будут изучать новые предметы, у новых учителей.