Городской конструктор. Идеи и города

Четырьмя годами ранее он написал благожелательную рецензию на английское издание книги Ле Корбюзье «К новой архитектуре», но теперь яростно, пункт за пунктом принялся опровергать его урбанистические концепции{91}. В статье для New York Times он подтверждает свой тезис о том, что с появлением современных технологий – автотранспорта, телекоммуникаций – традиционный «сконцентрированный» город устарел. Людям уже незачем жить скученно – они могут рассредоточиться. «Централизация в форме города отжила свой век. Она и сейчас не исчезла, но перестала быть необходимостью или роскошью, – пишет он. – И плотность населения в 1000 человек на гектар [именно такую цифру Ле Корбюзье в своей статье называл оптимальной]… слишком велика – ровно на 980 человек»{92}. Если Ле Корбюзье с его парками хотел впустить природу в город, то Райт предлагает нечто прямо противоположное – перенести город в сельскую местность. Развивая мысли, высказанные в принстонской лекции, он рисует такую картину: люди делают покупки в придорожных магазинах, работают на фермах и заводах, живут в индивидуальных домах, разбросанных по огромной территории и соединенных сетью автодорог. Подробностей устройства такого децентрализованного города нет, равно как нет его планов и рисунков, однако Райт дал ему имя: «город широких горизонтов»[6].

Как возникла идея «города широких горизонтов»? К моменту написания статьи для New York Times Райту исполнилось шестьдесят четыре года, он был на двадцать лет старше Ле Корбюзье. Он принадлежал к другому поколению и имел репутацию романтика, но его урбанистические идеи, в отличие от теорий европейского архитектора, основывались на непосредственных наблюдениях.

Корбюзье жил в Париже и грезил о городах из небоскребов, а урбанизм Райта уходил корнями в практический опыт, полученный в Лос-Анджелесе. В первой половине 1920-х он несколько лет жил и работал в этом городе, который тогда был одним из самых динамично развивающихся в Америке, причем развивался он по своим, абсолютно уникальным законам. Лос-Анджелес, не самый большой по населению город – порядка полумиллиона человек, – занимал территорию в 70 миль. Для Райта, прежде жившего в плотно застроенном пригороде Чикаго, и к тому же страстного автомобилиста, поездки по просторным бульварам и улицам Лос-Анджелеса стали настоящим откровением.

Публичная полемика с Корбюзье побудила Райта написать небольшую книгу, которую он назвал «Исчезающий город»{93}. В ней он развил темы, затронутые в принстонской лекции и статье для New York Times, и сформулировал главный тезис: «Мы будем называть этот город для человека “городом широких горизонтов”, поскольку здесь в распоряжении каждой семьи будет как минимум акр»{94}. По замыслу Райта, вдохновлявшегося теориями экономиста Генри Джорджа, в рамках всеобъемлющей схемы перераспределения земельных ресурсов каждый человек должен получить по одному акру земли, «что позволит ему стать более совершенным гражданином более совершенной страны»{95}. Хотя никаких планов и схем в «Исчезающем городе» не было, Райт дал подробное текстовое описание «города широких горизонтов», в ряде случаев ссылаясь на свои прежние проекты многоквартирных зданий, гостиниц и частных домов. Кэтрин Бауэр, градостроитель и сторонница «социального жилья», на страницах Nation охарактеризовала его идею как утопическую и непрактичную{96}. Однако автор рецензии в New York Times Book Review отнесся к его предложению благосклоннее: «Экономисты уже прикидывают, какая отрасль промышленности сможет вывести нас из Депрессии. Жилищное строительство в городах плохо подходит для этой задачи из-за высокой стоимости земли, а также наличия “мертвых зон” и, если можно так сказать, “мертвых зданий”.

Изменить ситуацию может недорогое жилищное строительство в сельской местности, поскольку оно осуществляется за пределами городов с использованием уже освоенных технологий и материалов. Хотелось бы, чтобы архитекторам, разделяющим взгляды г-на Райта, поручили провести подобный эксперимент»{97}.