Господь мой и Бог мой. Евангельские чтения. В помощь открывшим Евангелие

И сказал им Иисус: могут ли печалиться сыны чертога брачного, пока с ними жених? Но придут дни, когда отнимется у них жених, и тогда будут поститься (Мф. 9:14, 15).

И мы, сочетаясь Церкви, вступаем в иную реальность. В ту, где милосердие превыше справедливости, а любовь превзойдет любую пропасть и коснется даже страдающего в аду.

Мы можем взглянуть на эту притчу, прижавшись к ногам Спасителя, как на то, что было… и минуло для нас.

Потому что Некто воскрес из мертвых – и мы поверили.

Долг, превзошедший жизнь

Посему Царство Небесное подобно царю, который захотел сосчитаться с рабами своими; когда начал он считаться, приведен был к нему некто, который должен был ему десять тысяч талантов; а как он не имел, чем заплатить, то государь его приказал продать его, и жену его, и детей, и все, что он имел, и заплатить; тогда раб тот пал, и, кланяясь ему, говорил: государь! потерпи на мне, и все тебе заплачу.

Государь, умилосердившись над рабом тем, отпустил его и долг простил ему.

Раб же тот, выйдя, нашел одного из товарищей своих, который должен был ему сто динариев, и, схватив его, душил, говоря: отдай мне, что должен.

Тогда товарищ его пал к ногам его, умолял его и говорил: потерпи на мне, и все отдам тебе.

Но тот не захотел, а пошел и посадил его в темницу, пока не отдаст долга.

Товарищи его, видев происшедшее, очень огорчились и, придя, рассказали государю своему все бывшее.

Тогда государь его призывает его и говорит: злой раб! весь долг тот я простил тебе, потому что ты упросил меня; не надлежало ли и тебе помиловать товарища твоего, как и я помиловал тебя?

И, разгневавшись, государь его отдал его истязателям, пока не отдаст ему всего долга.

Так и Отец Мой Небесный поступит с вами, если не простит каждый из вас от сердца своего брату своему согрешений его (Мф. 18:23–35).

Десять тысяч талантов – немыслимая сумма. Она превосходит не только стоимость всего имущества должника – она несусветно превосходит стоимость его самого как раба, и стоимость его жены, и его детей. Это долг, перед которым человек донельзя ничтожен, долг, который превосходит человека до полной размазанности: все отдай, имущество отдай, жизнь свою отдай, и жизнь жены, и жизнь детей – не выплатишь даже малой толики долга. Это синоним полной безнадеги: ты ничего не можешь, ты абсолютное ничто, ты раздавлен, бессилен, тебя, считай, попросту нет.

Стоимость раба по тем временам примерно 100–120 динариев. Один талант – приблизительно 6000 динариев. Вот и считайте.

И каким огромным, немыслимым должно быть отчаяние человека, который при этой гибельной математике падает в ноги царю и умоляет: «Потерпи на мне, я тебе все верну».

Да какое «потерпи»? Какое «верну»? Что, он царю еще одно царство завоюет? Все равно что пообещать луну с небес и все звезды. Это заведомая ложь, совершенно бессмысленное обещание, которого должник выполнить не сможет никогда.

А царь, видя его долг и слыша его отчаянную ложь, не только не гневается, но прощает. И ложь. И долг. Полностью. Просто так.

Просто потому, что это по человеческим меркам стоимость раба – 100 динариев. А по Его меркам, в Его милосердных глазах стоимость человека превосходит любые деньги. Человек – абсолютная ценность, перед которой ничто даже долг в десять тысяч талантов. Люди друг друга оценили в сто динариев, Он человека оценил непредставимо выше.

И мне совершенно непонятно, как после этой притчи можно говорить об искуплении грехов как внесении некой платы, например, чьими-то добрыми делами? Как можно говорить о юридической версии искупления?