Госпожа Чудо-Юдо

Не сводя с меня зрачков, поблескивающих через отверстия маски, раб начал подбирать миртошку и отправлять ее в рот. Сначала он жевал медленно, потом начал коситься на закрытую дверь «учебной» комнаты и ускорился. Последние фрукты он практически глотал крупными кусками, почти не жуя, словно зверски оголодавший дикий крокодил.

Я огляделась в поисках воды, чтобы дать ему запить, и мой взгляд упал на бокал прохладного белого коктейля из той же миртошки.

— Держи!

Протягивать руку с напитком через прутья решетки под неотрывным вниманием безмолвного раба было откровенно страшно. Слова Великой Госпожи-таки посеяли семена зловещих опасений.

…категория «особо опасен» не так просто внедрена среди рабов…

При воспоминании об этом пальцы задрожали.

Поколебавшись, я плавно опустилась на корточки, чтобы поставить бокал на пол… как вдруг раб умудрился в одно мгновение переместиться от своей кушетки к решетке — резко, словно на моих глазах сменили кадр. Только что он был там, на своем месте возле стены, уперев худые руки в колени, и вот уже сидит передо мной на корточках, копируя мою позу!

Инстинктивно я отшатнулась и почувствовала, что сейчас завалюсь на спину под собственным весом, как застигнутая врасплох черепаха.

Но сильные пальцы, перехватившие мое запястье, не дали свершиться падению.

Кожу кольнуло в месте соприкосновения — вероятно, разрядом статического электричества, — и мы оба вздрогнули. Даже неяркая вспышка почудилась.

В горле застрял вскрик, который я подавила в зародыше, а потом и вовсе стиснула зубы. Руку, держащую бокал, почему-то свело, запястье ощутимо горело в том месте, где его сжимали длинные пальцы раба. Он шумно втянул в себя воздух. Вблизи зрачки сверкали из маленьких отверстий черной маски, словно драгоценные камни под узким лучом света…

«Жаль, что нельзя увидеть его глаза целиком», — мелькнула в голове неожиданная мысль.

— С… спасибо, — выдавила я.

И шевельнула запястьем, напоминая о напитке и о том, что пора бы освободить руку. Однако раб не торопился этого делать. Свободной рукой он перехватил бокал, быстро проглотил его содержимое и вернул обратно, словно торопясь покончить с несущественным и перейти к важному… а затем склонил голову, подтягивая мою ладонь к тому месту, где анатомическая маска облепляла его нос.

Кожу защекотало чужое дыхание, втягивающее воздух в отверстия для ноздрей. Я облизала пересохшие губы. Все чувства и эмоции смешались в хаотичный сумбур из любопытства, беспокойства и гудящего, как электричество в оголенном проводе, волнения… или возбуждения.

Раб ничего не говорил, только молча водил носом над моей кожей. Я уже собиралась спросить, кто он такой и зачем обнюхивает руку, когда за дверью «учебной комнаты» что-то грохнуло, зазвенело. Такой звук обычно издают тяжелые звенья цепи, брошенные на пол. Сразу после этого послышались шаги.

Я вырвала руку из цепких мужских пальцев, метнулась обратно к своему стулу и развалилась там в небрежной позе, со скучающим видом разглядывая пустой бокал.

Муй Задаки удовлетворённо распахнула дверь и немного постояла на пороге, вытирая изящные пальцы влажными салфетками. За ее спиной просматривался БДСМ-интерьер, дублирующий тот, что я видела у себя в подвале. Особенно бросалась в глаза вертикальная распорка, на которой висел с зафиксированными руками провинившийся раб-массажист. Ноги болтались под собственным весом, а отстегнутые от них цепи всё ещё покачивались. Обнаженная спина и ягодицы были покрыты ярко-красными полосами, рядом на полу валялся розовый силиконовый вибратор.

— Рабов надо учить почаще, — проворковала Задаки и захлопнула дверь, оставив израненного бедолагу мучиться внутри. — Иначе они быстро от рук отбиваются.

Она расслабленно прошлась по кабинету в сторону своего кресла и вдруг удивлённо замерла, уставившись на пустое блюдо из-под миртошки.

— Вы съели… всё?

— Ага, — я пожала плечами и в тот же момент ощутила необъяснимую мистическую уверенность, что раб в черной маске снова неотрывно смотрит на меня из темноты за решеткой.

Хмыкнув, Задаки уселась в кресло.

- Там миртошки было на целый фуршет.

— Очень проголодалась, — скучным голосом объяснила я. — И у меня всегда был хороший аппетит.

Космозонка окинула оценивающим взглядом мою фигуру и сказала:

— А по вам этого не скажешь…

— Ускоренный метаболизм.

— Видно, и с либидо у вас полный порядок, раз миртошка вызвала прилив такого аппетита, — заметила Задаки, намекая на пикантную форму фрукта, похожего на мужское достоинство.

— Не жалуюсь.

— Может, ещё коктейля хотите? — продолжала она ехидничать. — Для хорошего пищеварения?

— Нет, спасибо, — отказалась я. — Больше в меня не лезет.

До чёртиков хотелось взглянуть в сторону решетки, но под пристальным вниманием хозяйки кабинета это было бы более чем рискованно.

— Что ж, ладно, — Муй Задаки переключилась на собственные интересы и заговорила более мягким тоном: — Вот что, Гайя… я бы хотела сделать вам одно выгодное предложение.