Госпожа Смерть. История Марии Мандель, самой жестокой надзирательницы Аушвица

После войны по местному сарафанному радио до жителей донеслись новости об аресте Марии. В последующие месяцы, по мере ее пребывания под стражей сначала в Германии, а потом в Польше, в закрытое сообщество проникало все больше новостей.

Как и в большинстве маленьких городков, в Мюнцкирхене имелся свой «кинотеатр», точнее, тускло освещенный небольшой зал с креслами. Ирмгард Хант, жившая в таком же маленьком городке, вспоминает:

– Перед каждым сеансом показывали Die Deutsche Wochenschau, еженедельную кинохронику, которая всегда начиналась с короткой, прерывистой мелодии, которую я помню и сегодня и которая вызывает в памяти – пусть и не так ярко – образы солдат и опустошенных боевых полей.

Хант отмечает, что за этой кинохроникой часто следовала легкомысленная кинобеллетристика со счастливым концом⁶.

В Мюнцкирхене неоднократно показывали Wochenschau, в котором рассказывалось о том, как Мария была схвачена и выдана союзными войсками.

– Четыре недели нам это показывали! По три-четыре минуты перед каждым фильмом. После Wochenschau люди начали разговаривать друг с другом, но никто ничего толком не знал⁷.

Пока одни люди в общине изо всех сил пытались осмыслить произошедшее, многие другие сосредоточились на том, чтобы построить новую жизнь, свободную от прошлого.

– После войны в каждой семье было столько уныния и боли! Никто не хотел говорить об этом. Все работали над новой жизнью и оставляли [прошлое] позади⁸.

Несколько семей испытывали огромное чувство благодарности к Францу Манделю, который был известен своей добротой и благотворительностью по отношению к местным беднякам. Во время войны Франц всегда помогал многодетным семьям, которые не могли позволить себе обувь для всех членов семьи, – он выкраивал немного лишней кожи и делал им ботинки. Выделка кожи строго контролировалась, поэтому официально это было запрещено. Однако Франц помогал семьям сводить концы с концами, делая такую обувь бесплатно⁹.

Соседи вспоминают, что отец Марии очень страдал из-за случившегося.

– Ему действительно было очень тяжело. Он не мог с этим смириться… Все молчали, потому что их семья – и сестры, и брат – были очень порядочными, уважаемыми людьми; хорошими ребятами и добропорядочными католиками¹⁰.

Когда в 1967 году, спустя двадцать лет после казни Марии, Франц Мандель умер, на его похоронах присутствовало более тысячи человек¹¹, что говорило о большом уважении, с которым к нему относились в маленькой общине.

Глава 110 Семья

Я никогда ничего не рассказывала своим родственникам об Аушвице, это было слишком ужасно. За все годы я получила три письма от старого отца, и одно, отправленное в лагерь Людвигсбург, в конце августа 1946 года от сестры. Я пыталась сюда писать, но до сих пор ответа нет. Моя жизнь состояла лишь из тревог и печали.

Мария Мандель в тюрьме Монтелюпих¹

Есть только пустые конверты². Она была Geheimnistrager – человеком, у которого были секреты…³

Жители Мюнцкирхена

Социопата можно определить как человека, у которого отсутствует совесть, эмпатия или чувство раскаяния. Мария Мандель, хотя и была виновна в ужасных поступках, в то же время проявляла сочувствие и сострадание к своей семье, особенно к отцу и сестрам, а также к своей подруге Маргит. В этом и заключается главная сложность попыток понять ее жизнь и поступки. Мария не была чудовищем, хотя и совершала чудовищные поступки. Сама ее человечность усложняет наше понимание.

Родственники Марии тоже с трудом пытались это понять.

– Вся семья не понимает, как Мария пошла по такому пути. Они были простыми людьми, католиками, отец был верующим человеком. Семья сама хотела бы знать, как так вышло⁴.

До того как в 1944 году умерла мать Марии, она каждый день ходила на мессу.

– Это было необычно, потому что обычно все ходили в церковь по воскресеньям, но не каждый день. А ее мать ходила на мессу каждый день!

И без того хрупкая от нервного заболевания, мать Марии «очень страдала оттого, что ее дочь была членом нацистской партии»⁵.

Мария поставила сестру в невероятно сложную ситуацию, объявившись после войны с просьбой об убежище. Но Анна любила Марию и чувствовала, что должна помочь.

Пока росли дети брата и сестры Марии, их дед, отец Марии, никогда не говорил об их тете. Он просто учил их своим примером, всегда отстаивал свои убеждения и не был склонен к сплетням.