Госпожа Смерть. История Марии Мандель, самой жестокой надзирательницы Аушвица

Войдя в очередной примитивный барак, Мария заметила, что строение было возведено беспорядочно. Не было ни фундамента, ни почти никаких досок, ни водопроводных труб¹³. Было темно и затхло, пахло немытыми телами и мочой. Со всех сторон до нее доносились постоянные кашель и стоны. Убогие полки для сна напоминали клетки для коров или свиней. Женщины развешивали свою мокрую одежду на балках для просушки, создавая жуткую картину¹⁴. Мария с отвращением отшатнулась, когда поняла, что бараки и их обитатели заражены вшами, их тела и постельное белье кишат этими прожорливыми тварями. Ее сопровождающий объяснил, что из-за недостатка воды в лагере Биркенау всегда было много вшей. По этой причине всем заключенным был дан приказ держаться на расстоянии не менее трех метров от любого эсэсовца¹⁵.

Комендант лагеря Хёсс подтвердил первоначальные впечатления Марии о том, что условия в женском лагере были ужасными, гораздо хуже, чем в мужском, в основном из-за крайней скученности. Хёсс описывал переполненные по самые крыши бараки и отсутствие даже самых элементарных санитарных условий¹⁶. Моча и фекалии валялись под ногами, а все вокруг было черным от вшей. Свирепствовали тиф и самоубийства.

Хёсс винил в ужасных условиях самих заключенных. «Когда женщины достигали точки невозврата, они полностью запускали себя. Они шатались по зоне, словно призраки, абсолютно лишенные воли, и их приходилось буквально толкать, пока однажды они просто тихо не умирали»¹⁷. Мандель также винила заключенных. «Люди выглядели плохо: грязная одежда, вши и блохи. Никаких помещений для мытья, но у заключенных не было желания мыться, и они скатывались все дальше и дальше вниз по наклонной»¹⁸.

Позже Мария говорила: «Первое впечатление от Биркенау заставило меня задуматься, надо ли ехать в Берлин к Глюксу, – сообщить, что я, возможно, не смогу там работать»¹⁹.

Глава 26 Порядок и дисциплина

Мне совершенно ясно, что в таком большом лагере обязаны быть порядок и дисциплина.

Мария Мандель¹

Мария была потрясена хаосом, творившимся в Биркенау. С точки зрения логистики перед ней стояли грандиозные задачи. Если рассматривать реакцию Мандель через призму административного кошмара, убрав человеческий – или человеколюбивый – фактор, то многие ее решения кажутся вполне логичными.

Заключенная Антонина Козубек рассказывала, что одними из первых действий Марии были подвод электричества в бараках, чтобы был свет, установка печей в бараках для отопления и устройство туалета из деревянных досок в уборной².

Позже Мандель заявила: «Я пыталась достать для женщин чистую одежду и белье, но лагерная прачечная не могла ничего предоставить, поэтому я организовала в неиспользуемом бараке прачечную с тазами и мылом». Заключенные-мужчины из Биркенау были направлены для помощи в строительстве, и она организовала снос внутренних стен, но «была поймана начальником строительства и получила рапорт, который отправился к Полю».

От Поля я получила письмо, в котором он спрашивал, почему я действовала по собственной инициативе. Я описала ему ужасную ситуацию в лагере и получила строгий выговор. [Но] после этого я получила нижнее белье, платья, мыло, расчески и немного успокоилась³.

Больные заключенные в лагере «отбирались врачом СС и заключенным Вайсом и отправлялись в блок 25, отгороженный стеной карантинный барак, чтобы не допустить распространения болезней»⁴.

Мандель описывает и другие первые шаги, которые она предприняла в управлении лагерем.

Я приказала вымыть стены внутри и снаружи, и снаружи покрасить их… Для внутренних помещений я заказала мел и белую краску. Кровати были вычищены, а 600 соломенных матрасов в ужасном состоянии были сожжены. Для уборки лагеря я одолжила лопаты со стройки, в чем мне помог Таубер [оберштурмбаннфюрер СС Антон Таубер]⁵.

Мандель получила разрешение носить женщинам в офисах длинные волосы и попросила Хёсса и доктора Эдуарда Виртса, главного врача СС в Аушвице, об улучшениях и медсестре в санчасть. Они предложили ей написать письмо с описанием условий доктору Лоллингу в Ораниенбурге и попросить о помощи. Так она и сделала, но он дважды отклонил просьбу, сославшись на отсутствие свободного медперсонала и приказав ей укомплектовать штат из населения лагеря⁶.